Будущее уже наступило. Реалии XXI века требуют пересмотра прежних взглядов на преступность и причины её порождающие. Новые времена требуют новых понятий, терминов, теорий. Современные технологии породили новые виды преступлений (например, киберпреступность). Часто преступники используют технологии эффективнее, чем органы государственного контроля. Использование компьютеров, искусственного интеллекта и сети Интернет делают преступность глобальной.
Вольно или невольно, государства стимулируют преступность своими непродуманными решениями. Скандалы вокруг хакерских атак, отравлений и вмешательства в выборы не прибавляют уважения к закону. «Почему одним можно, а другим нет?» — спрашивают обыватели.
14 сентября 2018 года в Санкт-Петербургском международном криминологическом клубе состоялась беседа «Преступность сфер науки и образования». С докладом на тему «Проблема качества криминологических исследований (истоки и симптомы болезни)» выступил доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Виталий Ефимович Квашис (Москва).
В.Е.Квашис — эксперт Совета Европы, Комитета ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию; член Американского криминологического общества, Академии уголовной юстиции, Всемирного виктимологического общества.
В своих тезисах В.Е.Квашис указал:
«Значение криминологической науки в современной жизни объективно возрастает, что обусловлено, главным образом, растущей криминализацией общественных отношений и процессов, происходящих практически во всех сферах общественной жизни. Она неизбежно ведёт к стагнации в экономике, деградации культуры, образования и науки, росту общего абсурда происходящего.
Ценность гуманитарного знания в России оказалась вытесненной на периферию общественного спроса. Причины этого явления связаны не столько с усилиями управленцев-технократов, сколько с общей деградацией и деградацией культуры».
Доктор юридических наук В.Н.ФАДЕЕВ (Москва) в своих тезисах указал:
«В последние десятилетия свёрнуты многие криминологические исследования, снижается их качество.
Наблюдается глубокая коррумпированность сферы присуждения научных степеней и званий.
Криминологию «отодвинули» от поиска и выявления субъектов, ответственных за развитие преступности.
Развитие видов преступлений свидетельствует о том, что системы эффективной профилактики преступных деяний в обществе пока просто нет, как нет и подходов к её созданию».
Доктор юридических наук, профессор С.Ф. МИЛЮКОВ (Санкт-Петербург) в своих тезисах указал, что «в современной России возрастает криминализация всех сфер общественной жизни, в том числе деградирующих образования и науки.
Массивное давление происходит и на науку, в том числе юридическую. Её роль стремятся низвести до роли служанки законодателя и высших звеньев правоохранительной системы (прежде всего судов).
Хорошо известен расцвет плагиата при массовом изготовлении кандидатских и докторских диссертаций. Большинство таких поделок изготавливается компьютерным способом и не влечёт приращения научного знания».
Журналист Андрей Ростовцев в газете «Новые Известия» опубликовал 2 сентября статью «Страной управляют прохиндеи с фальшивыми диссертациями».
«В России появились тысячи фальшивых учёных-экспертов, что самым неблагоприятным образом сказывается на экономике, образовании, медицине и на уровне жизни. … С начала 2000-х массовая эпидемия покупки дипломов кандидатов и докторов наук приобрела в стране катастрофический масштаб. Учителя, медработники, ракетостроители… Но хуже всех дела обстоят у правоведов. … Так, в прокуроры, судьи, адвокаты, эксперты хлынула волна желающих лёгкой наживы. Хуже того, по закону Архимеда эта социальная субстанция стремится любой ценой занять ключевые руководящие посты…»
Честные учёные признают, что бюджетное финансирование и прямая ангажированность плохо сказывается на объективности в науке. Только свободный независимый исследователь может сказать жестокую правду.
29 сентября 2017 года в Санкт-Петербургском международном криминологическом клубе состоялась беседа на тему «Преступность сфер науки и образования». С докладом выступил доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, профессор кафедры национальной безопасности Московского государственного лингвистического университета Сергей Михайлович Иншаков.
Сергей Михайлович рассказал, что коррупционеры создают так называемый «ложный след» (на их деньги недобросовестные учёные сочиняют «теории», отвлекающие внимание от подлинных преступников), чтобы изучали не преступления коррупционеров, а другие феномены.
Известный криминолог доктор юридических наук, генерал-майор МВД В.С.Овчинский в интервью газете «Московский комсомолец» сказал: «Сейчас… происходит некое «огосударствление мафии», мафиозные структуры фактически стали замещать реальное руководство».
В книге «Криминология цифрового мира» В.С.Овчинский отдельный параграф посвятил искусственному интеллекту и его последствиям.
На стр. 187 читаем: «Лидером внедрения искусственного интеллекта в процесс борьбы с преступностью является ФБР США. Основные работы в этом направлении ведутся в Информационном центре ФБР (NCIC). Это метабаза, включающая на начало 2017 г. 21 базу данных, содержащих досье на 12 млн активных индивидуальных преступников и членов преступных организаций. В среднем NCIC отвечает на 14 млн запросов в день».
«Благодаря расширенному использованию информационных технологий в борьбе с преступностью и с чрезвычайными обстоятельствами, стало возможным ускорить расследование преступлений в 10-30 раз. …
В канадском Ванкувере полиция внедрила систему анализа данных, основанную на разработках IBM и географической информационной системе компании ESRI. Система не только выявляла тенденции, но и предсказывала вероятное время и место совершения преступлений. С 2007 до 2011 г. количество преступлений, связанных с собственностью, сократилось на 24%, а насильственная преступность — на 9%. …
Программа Harm Assessment Risk Tool (Hart) «изучала» данные полиции Дарема об арестах за пять лет. Алгоритм мог предсказать, что задержанный не представляет опасности в 98% случаев. А находящихся в группе «высокого риска» компьютер правильно выявлял в 88% случаев.
В Нью-Йорке в 2007 г. было принято решение о создании централизованного операционного центра общественной безопасности. Было интегрировано более 100 разрозненных источников данных. Создание единого хранилища позволило снизить преступность в городе на 27%».
Недавно Владимир Семёнович прислал мне свою новую книгу: Ларина Е.С., Овчинский В.С. Искусственный интеллект. Большие данные. Преступность. («Коллекция Изборского клуба») – М.: Книжный мир, 2018. – 416 с.
Профессор Овчинский В.С. пишет: «вместе с нашим миром изменяется и такая его неотъемлемая часть, как организованная преступность. Эксперты считают, что организованная преступность в течение следующего десятилетия подвергнется значительным изменениям, по существу, мафия превратится в своеобразную Crime Inc – глобальную криминальную многопрофильную корпорацию, использующую все новейшие достижения науки и техники, включая ИИ, дроны, социальный инжиниринг…
Сможет ли противостоять этой корпорации «Зло» Интерпол и национальные полиции? Не придётся ли ради победы над организованной преступностью отправить на свалку истории права человека и неприкосновенность личной жизни? Каким станет новый мир, где законопослушный гражданин окажется «голым» и перед государством, и перед преступником?»
ПО МОЕМУ МНЕНИЮ, надежды, что искусственный интеллект поможет искоренить преступность, мягко говоря, не обоснованы. Ложь, хитрость, коварство, доминирование, ревность, как показал опыт тысячелетий, неискоренимы в природе человека.
Да, повсеместное расширение видеонаблюдения с распознаванием образов дисциплинирует некоторых граждан. Чипирование позволяет не только отслеживать, но и контролировать поведение. Однако всегда были и будут люди, которые нарушают общепринятые нормы (законы). Они будут изменять свой облик, вшивать себе ложные чипы, используя технологические достижения в преступных целях.
Если посмотреть сериал «Чёрное зеркало», то можно представить, с какими проблемами столкнутся (и уже сталкиваются) законопослушный человек и правоохранители.
Технологии, которые сейчас стали доступны для общего пользования, были созданы давным-давно, и использовались государствами в целях шпионажа. Достаточно посмотреть фильмы об агенте 007 тридцатилетней давности.
Американский специалист по глобальной безопасности и футуролог Марк Гудмен был полицейским в Лос-Анджелесе, работал с Интерполом, ФБР, спецслужбами США и полицией в более чем 70 странах. В своей книге «Преступления будущего» (Future Crimes) Марк подробно описывает некоторые виды преступлений.
Простейшие примеры: перехват сигнала ключа автомобиля, похищение пароля. В 2005 году появился новый тип киберпреступлений — вредоносное ПО, которое мошенники используют для вымогательства. Примитивный вариант — вирус, блокирующий компьютер. Он предлагает обменять крупную сумму денег на сообщение с кодом для разблокировки.
По мнению Марка, всё, что подключено к интернету, можно взломать. Доступ к смартфону даёт возможность фактически изнутри увидеть жизнь его владельца. Дактилоскопическую блокировку можно обойти, приложив палец спящего человека к его смартфону.
Взломщики могут отслеживать местоположение и банковские счета владельцев устройств, дистанционно активировать микрофон и камеру смартфона.
Буквенно-цифровой пароль может быть считан простой энцефалограммой. Опыт показал, что с помощью ЭЭГ и демонстрации подопытному цифровой панели банкомата с 30-процентной точностью можно определить PIN-код карты, которую использует этот человек.
Искусственный интеллект в лице программ и роботов, и всевозможные дроны могут стать новыми инструментами для совершения преступлений.
Мы живём уже в XXI веке – в обществе МЕТАмодерна. Преступность следует изучать не только в рамках криминологии, но в более широком мировозренческом аспекте. Ведь преступность – это не совокупность совершаемых преступлений (не криминальная статистика), не произвол законодателя в Уголовном кодексе, не семантическая условность научных определений, а системное социальное явление, развивающееся по своим собственным законам, испытывающее влияние общества и влияющее на общество в целом.
Сейчас актуальны уже не междисциплинарные исследования, а ТРАНСДИСЦИПЛИНАРНЫЕ – когда проблема рассматривается не только различными научными дисциплинами, но и через призму искусства.
Полагаю, что в качестве гипотезы для криминологического исследования можно рассмотреть и религиозный аспект. Возможно, верующие люди, соблюдающие заповеди Божии, менее склонны к совершению преступлений, чем люди неверующие.
В качестве гипотезы можно рассмотреть и такую: наличие у человека смысла жизни является антикриминогенным фактором.
На мой взгляд, нельзя не учитывать такой криминогенный фактор, как полное отсутствие морали в нашем обществе, отрыв закона от нравственности, а политики и от закона, и от морали.
При всей эфемерности этого понятия, мораль была и остаётся фактором, сдерживающим рост преступности. Если закон аморален, если законодатель творит произвол, если политика аморальна, то чего ждать от рядового обывателя?
Лживость и публичное лицемерие, бесконечные скандалы среди политиков при полном отсутствии моральных авторитетов, не делают наше общество законопослушным. Дело Улюкаева, ничейный кокаин, неучтённые миллионы, офшоры для отмывания денег, «туристы-отравители», хакерские взломы…
Русский народ умный: он, может, не всё знает, но всё понимает!
«Закон что дышло, куда повернёшь, туда и вышло», – гласит русская народная поговорка.
Основная проблема в том, что власть держащие почти не прислушиваются к мнению учёных-правоведов, предпочитая поступать как им диктует политическая целесообразность. Законодатели плодят законы, не задумываясь об их необходимости и последствиях.
Очевидно, что происходит расширение санкций за ненадлежащее поведение. Но если слишком сильно затянуть гайки и сузить пространство свободы, у людей не возникнет желание творить и создавать новое.
Властная пирамида строится по принципу «начальник всегда прав» (хотя в действительности не всегда прав начальник). Если следовать этому принципу, то никакое не одобренное начальством творчество невозможно. А творчество это почти всегда девиация, отклонение от принятого, иногда и нарушение привычного.
Властители и работодатели мечтают об идеальном работнике Джоне, который бы знал, как выполнить любое приказание начальника и выполнял без промедления. Идеальный работник должен совмещать в себе креативность, исполнительность и системный подход. Но креативность (творчество) и системный подход не всегда совмещаются, а чаще не совпадают. Творчество внесистемно, оно разрушает привычные рамки и стереотипы.
Недавно, благодаря усилиям учёных, криминологию вернули в обязательную программу обучения студентов вузов. Наконец-то!
Криминологию ещё называют социологией преступности, поскольку она находится на стыке уголовного права и социологии. Доктор юридических наук, профессор Д.А.Шестаков предлагает термин — «преступностиведение».
Когда я работал учителем в школе, а потом преподавал в колледже и в институте, то учебная дисциплина называлась «правоведение». Конечно, можно говорить и о «преступностиведении». Дело не в словах, а в обоснованности понятий. Однако не стоит отказываться от устоявшихся общепринятых терминов (юриспруденция, криминология).
Всякое новое признаётся не сразу. Например, наука «девиантология» (её отец в России доктор юридических наук, профессор Я.И.Гилинский) достаточно долго пробивала себе дорогу к общественному признанию.
В современную интернет-эпоху вопросы заимствований и цитирования отходят на второй план. Уже трудно понять, кто первый высказал интересную мысль. Лично меня прежде всего интересует, ЧТО именно сказано, а не КТО это сказал.
Но у нас в России принято уделять вниманию тому, КТО именно сказал. Считается, что если слова принадлежат большому начальнику, то сказанное им нужно воспринимать как мудрость, даже если по сути это полный бред.
В школе нас учили, что закон – это выраженная в праве воля господствующего класса. Происходящее сейчас в России наилучшее тому подтверждение. При имущественном неравенстве закон для одних (имущих) работает совсем иначе, чем закон для других (неимущих).
Некоторые люди считают себя выше закона и морали. Об этом писал ещё в трактате «Государь» Николо Макиавелли, а также наш поэт Михаил Юрьевич Лермонтов.
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи!..
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждёт;
Он не доступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперёд.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей чёрной кровью
Поэта праведную кровь!
Мы (криминологи) не враги, не «предатели» и не оппозиционеры, – мы истинные патриоты России.
Много зная и понимая, учёные-криминологи искренне хотят помочь обществу и государству справиться с преступностью. Но к их научным рекомендациям, как правило, политики не прислушиваются.
Неужели власть не хочет знать всей правды о нашем преступном обществе?
«Любил ли когда-нибудь хоть один деспот науку? – заметил в своё время Карл Вебер. – Разве может вор любить ночные фонари?»
Недавно первый заместитель руководителя администрации президента Сергей Кириенко пообещал, что государство будет поддерживать гуманитарные исследования.
По словам Сергея Кириенко, из грантового фонда могли бы финансироваться исследования по самому широкому спектру проблем. Среди них – влияние технологической революции на сферу политики и политических решений, цифровизация политики (влияние Интернета и цифровых технологий на формирование политических и электоральных мотиваций), переход политики в виртуальное пространство, молодёжная политика, детская политика (политика по отношению к детям) и т.д.
Хочется надеяться, что поддержат и криминологические исследования.
Раньше мы проводили исследования абсолютно бескорыстно ради поиска научной истины, а не ради научных степеней. Сейчас ценности изменились, все хотят заработать. Хотя и сегодня находятся настоящие учёные, для которых научная истина важнее степеней и наград.
Криминологи особенно остро чувствуют тенденции современного общества и без стеснения говорят о недостатках социальной системы. Но их не слышат или не хотят слышать!
Почему до сих пор нет криминологической экспертизы принимаемых на государственном уровне законов и решений?
Доктор юридических наук, профессор Д.А.Шестаков считает:
«В России, как и за её пределами, сильные мира сего остерегаются развития криминологии, т.к. оно закономерно приводит к углублению осмысления преступности от обыденного к более глубинным её уровням. …
Очевидные успехи политического, экономического, информационного преступностиведения и, конечно, криминологии закона, которой высвечено явление преступного законодательства, – всё это правящим воробогачам не нужно, для них всё это «совсем, совсем не то». Науки о преступности они боятся».
Д.А.Шестаков говорит о глобально-олигархической преступности. В книге «Теория преступности и основы отраслевой криминологии» на стр. 288 он пишет: «При таком подходе криминология, занятая осмыслением преступности, оказалась бы поставленной в зависимость от усмотрения власти, от того, что ей было бы удобно считать вредным и опасным. Не надо забывать: закон — это отнюдь не всегда право».
«Существуют законы писаные и неписаные: у кого деньги, у того и власть. А кодексы — это так… для ботвы. Таких миллионеров сажают только чтобы попугать, чтобы, значит, делились. Они государству нужны. Это мы ничего не значим, а эти откупятся. Нет у тебя денег, ну и будешь сидеть. Никто даже не заметит и не побеспокоится. А этого, наверное, в привилегированную камеру, с телевизором и холодильником. Бьюсь об заклад, его на третий день выпустят. Это же одна банда! Одни захватили власть государственную и стали авторитетными политиками, ну а другие — авторитеты криминальные. Они просто поделили сферы влияния. Те, что у власти, сотрудничают с криминалом, это всем известно. Одна мафия!
…
Один украл из Гохрана драгоценностей на сто восемьдесят три миллиона, получил три года и вышел по амнистии. Украсть много это не воровство, а бизнес! Львиная доля воровства осуществляется по закону. За украденный миллиард чиновнику дали восемь лет условно, а ты будешь сидеть на полную катушку. Мне так и сказали: либо дашь показания и выходишь под подписку о невыезде, либо будешь сидеть. Вся жизнь игра, воруй, такая фишка. Ну а попался, то молчи – не то каюк. Своё ты отсидишь, семь лет не вышка. Иначе схавают, и рта не оботрут».
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература.
Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.
Всё, что я хочу сказать людям, заключено в трёх главных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость
А какой лично Вам видится НАУКА О ПРЕСТУПНОСТИ БУДУЩЕГО?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: Квашис Виталий Ефимович, криминология, Николай Кофырин, преступность