4 апреля 90 лет со дня рождения Андрея Арсеньевича Тарковского — великого режиссёра советского и мирового кино, «отменить» которого невозможно. Я написал много статей о жизни и творчестве Тарковского, почти обо всех его фильмах, за исключением «Иваново детство». В процессе подготовки статьи ещё раз посмотрел дебютный фильм. Съёмки проходили в Каневе на берегу Днепра (почему-то подумалось о нынешнем положении в Украине).
Война показана в трёх фильмах Тарковского: «Иваново детство» (битва за Днепр в 1943 году), «Зеркало» (переправа через Сиваш), «Жертвоприношение». Она показана как трагическое испытание, как грязная тяжёлая работа безо всякого геройства. Отец Андрея поэт Арсений Тарковский прошёл всю войну и делился с сыном своими впечатлениями.
«Неужели это не самая последняя война на Земле?» — вопрошает Гальцев в конце фильма «Иваново детство».
«Нет», как бы говорит Тарковский, показывая в последнем своём фильме «Жертвоприношение» возможность или неизбежность ракетно-ядерной войны.
В конце жизни Андрей говорил, что устал от кинопроизводства и хотел бы снимать ручной видеокамерой, независимо ни от кого. В Петербурге в кинотеатре «Аврора» ретроспектива фильмов, посвящённая 90-летию Андрея Тарковского. Я узнал у пришедших мнения о фильме и творчестве великого режиссёра.
«Иваново детство» первый полнометражный фильм Андрея Тарковского, снятый в 1962 году по мотивам повести Владимира Богомолова «Иван» (1957 г). Рассказ написан от лица молодого лейтенанта и повествует о встречах с 12-летним разведчиком, потерявшим за время войны всех родных. Повесть была переведена более чем на двадцать языков и привлекла внимание кинодраматурга Михаила Папавы. Он написал сценарий с оптимистическим финалом. Если в повести Иван погибает, то в сценарии Гальцев уже после войны случайно встречает в поезде Ивана с его беременной женой и торжественно произносит: «Да будет благословен мир!»
Вначале экранизацию поручили молодому режиссёру Эдуарду Аббалову, но кино получилось фальшивым, фильм закрыли и пленку списали. В 1961 году решили снова вернуться к этому проекту. Богомолов, сам бывший разведчик, написал новый вариант сценария с оригинальным концом. Стали искать подходящего режиссёра.
Михаил Ромм порекомендовал с отличием окончившего ВГИК Андрея Тарковского, на тот момент режиссёра 3 категории киностудии «Мосфильм». Тарковский не знал, что был последним из режиссёров «Мосфильма», кому было предложено взяться за эту картину. Андрей прочитал повесть и уже через пару дней сказал Ромму:
— Мне пришло в голову решение картины. Если студия и объединение пойдут на это, я буду снимать; если нет — мне там делать нечего.
— В чём же твоё решение?
— Иван видит сны.
— Что ему снится?
— Ему снится та жизнь, которой он лишён, обыкновенное детство. В снах должно быть обыкновенное счастливое детство. В жизни — та страшная нелепость, которая происходит, когда ребёнок вынужден воевать.
«Эмоциональная конструкция этого рассказа была мне чужда, — вспоминал Андрей. — События здесь были сознательно дистанцированы, изложены даже протокольно. Я не мог такое перенести на экран, это бы противоречило моим убеждениям».
Андрей заявил, что будет снимать весь фильм заново с новыми актёрами. В итоге после обсуждения режиссёром назначили Тарковского. Для двадцатидевятилетнего Андрея это был первый полнометражный фильм.
«… Для меня эта картина была своего рода экзаменом, — признавался Тарковский. — Для самого себя. Я, честно говоря, думал … в общем, серьёзно думал я, если она не получится, вряд ли я останусь в кино. То есть сам бы не захотел остаться. Я был очень честолюбив в то время, очень верил в свою исключительность. Нетерпимым был очень и очень. Провала бы я просто не пережил». (из книги Николая Болдырева «Жертвоприношение Андрея Тарковского». с.123).
Тарковский выкинул авторскую концовку. И хотя все диалоги почти буквально взяты из повести Богомолова, смысл истории полностью изменился. Вместо реального героизма — мечты-воспоминания об утраченном детстве. Богомолов такую трактовку не принял.
По словам Андрея, он хотел передать всю противоестественность войны и выбрал тему детства, так как оно «больше всего контрастирует с войной».
Как таковой войны в фильме практически нет: нет массовых сражений, атак, сцен гибели. Тарковского не интересовала традиционная героика, танки и артиллерия. Он хотел создать более камерную историю, сосредоточенную на внутреннем мире ребенка, психика которого сломана войной. Фильм снят как бы от лица Ивана.
Война показана глазами 12-летнего мальчика, для которого детство закончилось, когда у него на глазах фашисты расстреляли мать и сестрёнку. Фильм сделан в духе философии экзистенциализма: ребёнок постоянно находится на грани смерти, он живёт в ужасе, в кошмаре войны.
В фильме об Иване говорят: «У него на уме одно: мстить до последнего!… Трудно думать, что ребёнок может так ненавидеть…» То, на что способен мальчишка, дюжим мужикам не под силу. Взрослые перед мальчиком теряют взрослость, робеют, даже побаиваются его. Иван перешагнул рубеж, за которым исчезает страх смерти. Он сам смертник — «живое оружие».
Тарковский приложил много сил, чтобы добиться психологической достоверности картины и главного героя Ивана. «Он добивался полной правды, а не игры», — вспоминал Николай Бурляев, сразу утверждённый на главную роль (хотя был старше своего персонажа на два года).
В 1973 году Тарковский раскритикует работу свою и Коли Бурляева. «Во-первых, там очень плохо играет мальчик. Очень плохо. Во-вторых, она претенциозна — в том смысле, как если бы пианист играл, нажав правую педаль и не отпуская ноги: всё педалировано, всё акцентировано чересчур, всё чересчур выразительно. Так сказать, сразу все тридцать два зуба актёр показывает — я имею в виду автора, самого себя. Всё сделано чересчур, без чувства меры… Но она, эта картина, мне дорога как первая моя самостоятельная работа».
Фильм получился в высокой степени реалистичный. Наряду с мрачными ужасами войны (два трупа солдат с надписью «добро пожаловать») есть некоторое подчёркнутое эстетство в изображении природы и разрушений. Сильно выражен экспрессионизм. В каждом кадре символы мировой катастрофы. На мой взгляд, фильм страдает театральностью и избыточностью крупных планов. Иван чудовищно страшен в своей ненависти. Его ненависть и его нечувствительность к страданиям и боли за пределами возможного.
Некоторые западные критики отмечали излишнюю впечатлительность Ивана, его экзальтированность и недетскую агрессивность.
Да, в нём есть ненависть к захватчикам, но нет желания мстить, убивать.
«Война убивает тех, кто её ведёт, даже если они выживают. На войне все солдаты безумны: этот ребёнок-чудовище является объективным свидетелем их безумия, потому что он самый безумный из них», — заключил французский философ-экзистенциалист Жан-Поль Сартр после просмотра фильма в Москве. Он посвятил фильму две статьи. «Истина заключается в том, что для этого ребёнка весь мир становится галлюцинацией и даже сам он, чудовище и мученик, является в этом мире галлюцинацией для других».
Наибольшее впечатление на меня произвёл контраст между двух реальностей: светлыми детскими беззаботными снами Ивана и мрачными реалиями военного времени. Хотя в повести Богомолова никаких снов нет.
Лично мне больше всего в фильме нравится, как сделаны именно сны Ивана. Сновидения станут одной из важных черт почерка Тарковского.
И ещё мне нравится «субъективная камера» — как происходящее показано глазами героя. Это позволяет глубже проникнуть во внутренний мир персонажа. Мы смотрим не только глазами Ивана; в березовом лесу мы видим «вальс жизни» глазами медсестры Маши.
Съёмки заняли пять месяцев, экономия сметы составила 24000 рублей. «Иваново детство» был одним из самых коммерчески успешных фильмов Тарковского, в СССР было продано около 16,7 млн билетов.
Фильм принёс Тарковскому всемирную славу и был удостоен «Золотого льва» 23-го Международного кинофестиваля в Венеции, а также ряда других призов.
Фильм заслужил высокую оценку великого шведского режиссера Ингмара Бергмана и великого польского режиссера Кшиштофа Кесьлевского.
Соотечественники присвоили Андрею статус гения. «Тарковский — гений, а тех, кто не согласен, нужно повесить на любимой берёзе Тарковского».
«В «Иваново детство» я не пытался анализировать сам процесс, а скорее состояние человека, на которого воздействует война. Если человек разрушается, то происходит нарушение логического развития, особенно когда это касается психики ребёнка».
Тарковский воспринимал мир бесповоротно «вывихнутым из своих суставов».
«Фильм Тарковского о бесчеловечности, противоестественности войны вообще. Всякой войны. И вчера, и сегодня, и завтра. И для тех, кто нападает, и для тех, кто защищает. Пока на планете люди будут убивать друг друга Иван – как порождение войны – явление самое страшное: не поддающаяся восстановлению личность, человек как отход смертоносной машины» (из книги Людмилы Бояджиевой «Андрей Тарковский. Жизнь на кресте». с.112-113).
«Созерцая «Иваново детство остро чувствуешь, как хрупка человеческая психика и как непереносимо насилие для нормальной человеческой души», — пишет Николай Болдырев в книге «Жертвоприношение Андрея Тарковского (с.129).
«Жизнь есть трагическая мистерия. Жизнь — прекрасная, завораживающе-таинственная, но трагическая и жестокая мистерия, совершенно не занятая (ни в одном из своих текущих моментов) изъяснением своих смыслов. Её жестокость лежит где-то выше или глубже уровня человеческого разумения». (с.130)
«Подумай только: Иван – мой ровесник! — восклицал Тарковский — Мне было столько же лет, когда началась война …. Я проживу ЕГО жизнь. Проживу то, что могло бы случиться со мной…» «Мы на всю жизнь запомнили ощущение тошнотворной пустоты в том месте, где совсем недавно помещалась надежда».
Смерть Ивана подействовала на Андрея, поскольку «с неожиданной силой заставила почувствовать и понять противоестественность войны». Пожалуй, не только войны, но и самой человеческой жизни, обречённой на небытие». (Виктор Филимонов. «Андрей Тарковский» серия «ЖЗЛ» с. 122)
«Такой характер мне ближе и интереснее, — говорил об Иване Андрей Тарковский. — В неразвивающемся, как бы статичном характере напряжение страсти обретает максимальную остроту и проявляется более наглядно и убедительно, чем в условиях постепенных изменений. … Меня больше интересуют характеры внешне статичные, а внутренне напряжённые энергией овладевшей ими страсти».
Можно, конечно, сказать, что в фильме есть лишние сцены, которых нет в повести Богомолова: романтические отношения Маши и Холина, сошедший с ума старик, сны Ивана, «игра в войну». Тарковский признавал сам, что повесть на подходит для фильма. Сценарий был слишком мал и поэтому пришлось вставлять ненужные сцены и ненужных героев, в том числе в исполнении Валентины Малявиной.
Вся съёмочная группа была в курсе, что у Тарковского роман с Валентиной Малявиной. В тот момент она была замужем за Александром Збруевым, но уже с ним расставалась, чтобы уйти к режиссёру Павлу Арсёнову. Валентина так писала о своей влюблённости в Тарковского: «Я приняла в своё сердце гения — не мужчину. Я любила его своей особенной любовью».
Исполнивший одну из ролей в фильме А. Кончаловский вспоминал: «Мы с Тарковским росли под знаком отрицания многого из того, что было в кинематографе. Нам казалось, что мы знаем, как делать настоящее кино. Главная правда — в фактуре, чтобы было видно, что всё подлинное — камень, песок, пот, трещины в стене. Не должно быть грима, штукатурки, скрывающей живую фактуру кожи. Костюмы должны быть неглаженые, нестираные. Мы не признавали голливудскую или, что было для нас то же, сталинскую эстетику. Ощущение было, что мир лежит у наших ног, нет преград, которые нам не под силу одолеть».
Тарковский не пытается сформулировать смысл фильма, но средствами киноискусства предлагает зрителю задуматься и сформулировать самому. Этому служит и открытый финал, который закрепится за Тарковский как его неотъемлемый режиссёрский и драматургический приём.
Антитезой фильму «Иваново детство» может служить другой фильм, который я часто смотрел в детстве: «Это было в разведке» — реальная история о 12-летнем разведчике в тылу врага. Это фильм для детей, а «Иваново детство» скорее для взрослых. Если «Дело было в разведке» фильм о герое, сыне полка, то «Иваново детство» о состарившемся ребёнке, жертве войны, её антигуманности.
Многие фронтовики, посмотревшие фильм, по-своему анализировали и критически оценивали «Иваново детство». Одним из них был Александр Исаевич Солженицын.
31.01.2020 на семинаре «Русская мысль» в Русской христианской гуманитарной академии в Петербурге обсуждали доклад кандидата исторических наук, доцента Русской христианской гуманитарной академии Александра Александровича Синицына – «Солженицын vs Тарковский: к дискуссии о русском Логосе, модернизации истории и принципах художественного изображения прошлого».
С Тарковским я виделся лишь раз – во время выступления режиссёра в актовом зале Ленинградского университета 12 декабря 1981 года. Накануне, 11 декабря 1981 года Тарковский делает запись в своём дневнике: «… Россия возвестит миру весть, которая превзойдёт величием всё до сих пор бывшее».
Когда я приехал в Университет, в актовый зал уже перестали пускать, поскольку он был переполнен. Тогда мы стали скандировать «Тарковский, Тарковский, Тарковский!..» Меня как зачинщика хотели схватить, но Андрей распорядился пустить нас в зал. Благодаря этому мне удалось задать заранее подготовленный вопрос, который долго обсуждал с друзьями: «Тарковский – православный экзистенциалист?»
Андрей ответил достаточно резко, словно защищаясь, кинув упрёк в зал, где сидели профессора и студенты, что, мол, вы понятия не имеете о православии и экзистенциализме.
«Для меня кино – занятие нравственное, а не профессиональное», – говорил Андрей Тарковский. – «Задача искусства заключается для меня в том, чтобы выразить идею абсолютной свободы духовных возможностей человека. По моему мнению, искусство всегда было оружием в борьбе человека против материи, угрожавшей поглотить его дух…»
Когда в 2002 году сценарист Тонино Гуэрро приехал в Петербург и выступал в актовом зале Ленинградского университета (где в декабре 1981 года выступал Андрей Тарковский), я подарил Тонино свой роман-исследование «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».
Тонино Гуэрро вместе с Андреем Тарковским написал сценарий фильма «Ностальгия» и вместе они сняли документальный фильм «Время путешествий» («Tempo di viaggio»). Это своего рода видео-дневник, отразивший мысли и чувства режиссёра, обращённые к Италии и итальянской культуре.
Когда Андрей Тарковский после съёмок «Ностальгии» в 1983 году отказался вернуться на родину и попросил дать ему возможность ещё пожить в Италии три года, директор «Мосфильма» Ермаш написал в ЦК КПСС секретную докладную:
«Рассмотрев обращение Тарковского А. А., Госкино СССР считает, что его решение остаться за рубежом едва ли является только следствием эмоциональной неуравновешенности и определённой неудачи на Каннском фестивале, откуда Тарковский А. А. рассчитывал вернуться с главным призом. Сосредоточившись на собственном эгоцентрическом понимании нравственного долга художника, Тарковский А. А., видимо, надеется, что на Западе он будет свободен от классового воздействия буржуазного общества и получит возможность творить, не считаясь с его законами».
Власти уговорили Арсения Тарковского написать сыну письмо с предложением вернуться на родину. 16 сентября 1983 года Тарковский в письме ответил отцу:
«Мне очень грустно, что у тебя возникло чувство, будто бы я избрал роль «изгнанника» и чуть ли не собираюсь бросить свою Россию… Я не знаю, кому выгодно таким образом толковать тяжёлую ситуацию, в которой я оказался «благодаря» многолетней травле начальством Госкино, и, в частности, Ермаша — его председателя. Может быть, ты не подсчитывал, но ведь я из двадцати с лишним лет работы в советском кино — около 17 был безнадёжно безработным. Госкино не хотело, чтобы я работал! Меня травили всё это время и последней каплей был скандал в Канне, где было сделано всё, чтобы я не получил премии (я получил их целых три) за фильм «Ностальгия». Этот фильм я считаю в высшей степени патриотическим, и многие из тех мыслей, которые ты с горечью кидаешь мне с упрёком, получили выражение в нём».
В одном из эпизодов фильма «Ностальгия» герой рассказывает притчу. Один человек спас другого из глубокой лужи. И когда оба лежали на земле, спасённый человек спросил: «Зачем ты меня вытащил?» — «Как, я же тебя спас». — «Дурак, я ведь там живу!»
В фильме «Время путешествий» Андрей Тарковский размышляет вслух:
«Я бы хотел сказать молодым режиссёрам, что они должны отвечать морально, нравственно за те поступки, которые они совершают своими фильмами. Это самое главное. И чтобы они приготовили себя к мысли, что кино очень тяжёлое, серьёзное искусство. Оно требует в жертву тебя. И ты должен принадлежать ему, а не оно должно принадлежать тебе. Кино использует тебя в жизни, а не наоборот. Нужно служить, отдавать себя в жертву искусству».
Первый фильм Тарковского, который я посмотрел в 1974 году, был «Солярис». Три дня ходил под впечатлением! Благодаря Андрею я открыл для себя новый мир – реальность нереального. Тарковский изменил моё мировосприятие. Он научил меня видеть, а не только смотреть, не только думать, но и сопереживать. Я научился слушать и слышать природу. Мне очень близка мысль, что планета – это живое существо, причём мыслящее. Хотя сама идея «мыслящей планеты» принадлежит не Станиславу Лему.
В фильмах «Сталкер», «Ностальгия», «Жертвоприношение» Андрей Тарковский поднимал тему последних дней человечества. Сегодня мысли и образы режиссёра стали реальностью и звучат особенно актуально. «Раньше будущее было лишь продолжением настоящего, а все перемены маячили где-то там, за горизонтами. А теперь будущее слилось с настоящим…», – говорит писатель в фильме «Сталкер».
«Дайте мне камеру, и я переверну мир»! – восклицал Андрей в молодости.
В 9 классе нам задали написать домашнее сочинение «какую профессию вы хотели бы выбрать?». Почему-то я написал, что хочу стать телеоператором, хотя к этому вовсе не стремился и считал для себя невозможным. Я любил историю, увлекался фотографией, учился в музыкальной школе, играл в драмкружке, хотел поступать в ГИТИС…
И вот теперь я делаю то, о чём мечтал в 9 классе: снимаю видео, сам монтирую и озвучиваю. Синтезируя изображение, музыку и стих, всегда с благодарностью вспоминаю Андрея.
Я себя не сравниваю с Тарковским – но равняюсь на него!
Во время поездки в Париж, я решил сделать фильм о смысле жизни и посвятить его Андрею Тарковскому, который немало размышлял о смысле человеческой жизни.
«По-моему, смысл жизни заключается в том, чтобы возвысить свой духовный уровень за то время, которое нам даётся прожить», – говорил Андрей.
«Если уж я жил бессмысленно, то пусть хотя бы смерть моя будет не напрасна. Я всё-таки люблю человечество, и чтобы сделать людей счастливыми готов принести себя в жертву, дабы доказать бытие Божие! Послужить человечеству, принести себя в жертву Богу — вот чего хочу я!»
Идея самопожертвования была у Тарковского одной из любимых и самых значимых. Мессианская идея спасения мира усилиями одного человека – вот суть его философии во всех фильмах.
«Если им (людям Запада) сказать, что смысл человеческого существования в жертвенности во имя другого, то они, наверное, засмеются и не поверят – также они не поверят, если сказать им, что человек рождён совсем не для счастья и что есть вещи гораздо более важные, чем личный успех и личное меркантильное преуспевание. Никто, видно, не верит, что душа бессмертна!»
Смысл фильма «Жертвоприношение» режиссёр объяснял так.
«Если мы не хотим жить как паразиты на теле общества, питаясь плодами демократии, если мы не хотим стать конформистами и идиотами потребления, – то мы должны от многого отказаться. И начать мы должны с самих себя. Мы охотно возлагаем вину на других, на общество, на друзей, только не на себя. …
Лишь когда знаешь, что готов пожертвовать собой, можно добиться воздействия на общий процесс жизни, по-другому не выйдет. Цена – это, как правило, наше материальное благосостояние. Нужно жить так, как говоришь, дабы принципы перестали быть болтовнёй и демагогией».
«Сейчас человечество может спасти только гений – не пророк, нет! – а гений, который сформулирует новый нравственный идеал. Но где он, этот Мессия?» — вопрошал Андрей Тарковский. (из книги «Мартиролог»)
«Я верю в божественное предопределение», — признавался Андрей. — «Вера – это единственное, что может спасти человека. Это моё глубочайшее убеждение».
«Мир не исчерпывается целиком материальной жизнью, а есть мир трансцендентный, который … ещё только предстоит открыть».
Суть «веры Тарковского» — возможность духовного преображения при прорыве в «неизвестность самого себя». «Я думаю, что верующий – прежде всего тот, кто готов принести себя в жертву», — говорил Андрей. Человек, не способный к самопожертвованию, для Тарковского неподлинный человек,. (Николай Болдырев в книге «Жертвоприношение Андрея Тарковского»)
«Настоящий художник, по Тарковскому, хотя бы немного, но преобразует себя в художественном акте, и вот тогда-то произведение и становится способным изменить что-то в другом. Книга или фильм, ничего в нас не меняющие, пустотны».
«Смысл жизни для нас – в возвратном обожении мира, в поднятии его, насколько позволяют силы, из низин опошленности, в восстановлении Творения в его изначальном статусе».
«Кроме художественного произведения, – писал Андрей Тарковский, – человечество не выдумало ничего бескорыстного, и смысл человеческого существования, возможно, состоит именно в создании произведений искусства, в художественно акте, бесцельном и бескорыстном. Возможно, в нём как раз проявляется то, что мы созданы по подобию Бога».
Автор нескольких книг о Тарковском доктор философских наук Игорь Иванович Евлампиев считает: «…современное человечество утратило подлинную веру, являющуюся не столько состоянием сознания, сколько реальным изменением нашего бытия». «Полагая, что только «открывает» законы мира, разум на деле накладывает на мир свойственные ему самому, удобные для него законы. … Даже Бог подчинён законам, которые устанавливает человеческий разум, и не в состоянии изменить или нарушить их».
Андрей Тарковский для многих был чужой странный непонятный необыкновенный чужак. Его отличал надмирный, потусторонний взгляд пришельца. Он понимал свою работу «как посредничество между универсумом и людьми».
«Он считал себя мессией, – пишет Людмила Бояджиева в книге «Андрей Тарковский. Жизнь на кресте», – отдающим все духовные и творческие силы совершенствованию человечества. Но зритель, для которого он творил, зачастую был далёк от понимания его “проповедей”».
10 марта 2017 года меня пригласили на Студию документальных фильмов посмотреть заново отреставрированный фильм Андрея Тарковского «Сталкер». К моему удивлению, зал на 300 мест был битком. Пришлось даже поставить дополнительно стулья, чтобы усадить всех желающих, приехавших даже из Москвы и окрестностей. Мне было крайне интересно, почему молодежь ломится на фильм, которому скоро исполнится 40 лет.
Тарковский всю жизнь вёл войну с киношным начальством СССР за право быть собой, быть АВТОРОМ.
«Я — Автор! Мерило всех вещей. Моё режиссёрское Я — эпицентр собственного мира. И всегда будет только так!» — с упором, без тени юмора, говорил Андрей.
«В его позиции была непреклонность, доходящая до самоубийственности», — вспоминает Андрон Кончаловский.
В конце жизни Андрей Арсеньевич сомневался в правильности своего профессионального выбора. Измотанный борьбой с киношным начальством, Андрей завидовал писателям, которые могли заниматься творчеством независимо ни от кого. Именно писатель в фильме «Сталкер» стал его «альтер эго», выразителем всех дум и сомнений.
Тарковский считал, что «насущное предназначение человека в том, чтобы благодаря поиску духовности познавать истину».
В книге «Запечатлённое время» Тарковский напишет: «Человек интересен мне своей готовностью служения высшему, а то и неспособностью воспринять обыденную и обывательскую жизненную «мораль». Мне интересен человек, который осознаёт, что смысл существования в первую очередь в борьбе со злом, которое внутри нас, чтобы в течение жизни подняться хоть на ступенечку выше в духовном смысле. Ибо пути духовного совершенствования противостоит, увы, единственная альтернатива – путь духовной деградации, к которой обыденное существование и процесс приспособляемости к этой жизни так располагает!..»
Человечество живёт в состоянии перманентной войны. И мир войны – непобедим, как свидетельствует история. По неполным подсчётам, с 3600 г. до н.э. по настоящее время (т.е. более чем за 5600 лет) на Земле было всего 300 мирных лет, свыше 15 тыс. войн унесло около 3,5 млрд. человеческих жизней. Только за ХХ век в мире произошло 155 войн, стоивших человечеству свыше 100 млн. жизней.
В конце жизни Тарковский, отвечая на вопросы о «Жертвоприношении» сказал, что на самом деле термоядерная мировая война идёт на Земле давно и трагедия в том, что слишком мало чутких и зрячих людей, видящих и слышащих это. … нет сегодня большего врага у природы, чем современный технологический человеческий интеллект, разрушительный и антидуховный.
«Я твёрдо убеждён, что сегодня мы снова стоим вплотную к гибели цивилизации, ибо мы полностью игнорируем духовную сторону исторического процесса. Мы не хотим признаться, что наш непростительно-греховный и безнадёжный материализм принёс человечеству бесконечно большие несчастья…»
«Как вразумить людей, как остановить их самоубийство?!
Что я должен сделать?
Нужно сказать, нужно убедить собственным примером!
В конце концов, я готов пожертвовать собой, чтобы спасти человечество!
Люди! Остановитесь! Взгляните на то, что вы натворили! Земля устала от нас. Мы губим её. Одно неосторожное движение, и сила, открытая и сдерживаемая пока, уничтожит нас и всё живое на планете.
Господи, как же мне вразумить их, как объяснить самоубийственность выбранного пути? Их желание иметь всё больше убьёт их. Они приносят природу в жертву неутолимой жажде комфорта, они убивают ради развлечения, они рабы своих всёвозрастающих желаний; они никогда не прекратят воевать друг с другом, уничтожая всё на своём пути…
Я хочу спасти этот мир, спасти людей! Потому что люблю людей и этот мир! Но как, как спасти?
Люди, опомнитесь! Пощадите природу, не убивайте себя! Слейтесь в гармонии, и вам не потребуется роскошь и орудия убийства. Чтобы стать счастливыми, для этого не нужно много иметь, — достаточно любить! ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!»
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература
Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.
Всё что я хочу сказать людям, заключено в основных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость
4\ Всё есть любовь.
P.S. Читайте другие мои статьи об Андрее Тарковском: «Ностальгия по Тарковскому», «Жертвоприношение Андрея Тарковского», «Сталкер Андрей Тарковский», «Жертва Андрея Тарковского», «Солярис нашей совести», «Зеркало Андрея Тарковского» и др.
А как Вы относитесь к ВОЙНЕ АНДРЕЯ ТАРКОВСКОГО?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: Андрей Тарковский, битва за днепр, война, жертвоприношение, Зеркало, иваново детство, украина