2 февраля будем отмечать 80 лет как в 1943 году 2 февраля закончилась победой Сталинградская битва, а 6-я немецкая армия под командированием фельдмаршала Паулюса капитулировала.
В прошлом году мы приехали в Волгоград, чтобы почтить память моего деда, погибшего при защите Сталинграда в 1942 году. Побывали дважды на Мамаевом кургане (днём и ночью), посетили музей-панораму «Сталинградская битва». Особый интерес вызвал музей «Память» — место пленения штаба 6-й немецкой армии и фельдмаршала Паулюса. Мне было интересно узнать: Паулюс был захвачен в плен или сдался по собственному желанию? и что обеспечило нашу победу в Сталинграде?
Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс был основным разработчиком плана «Барбаросса» и считал, что для разгрома всех армий СССР вермахту потребуется лишь от четырёх до шести недель: ровно столько определил для себя и Наполеон в 1812 году.
В то, что Советский Союз рано или поздно нападёт на Германию, Паулюс никогда не верил. «Я совсем не думаю, что мы придём в Россию как спасители, а русские не встретят нас, как великие гуманисты…»
Гитлер назначил Фридриха Паулюса командующим 6-ой немецкой армией, наступавшей на Сталинград. Гитлер не мог и представить, что через год Паулюс в грязной шинели выберется из подвалов универмага, что на площади Павших Борцов, и сдастся советским солдатам.
Паулюс предупреждал Гитлера, что если война затянется до зимы, то при морозе в сорок градусов смазка на оружии замёрзнет, а горючее в баках танков загустеет.
Когда уже всем стало ясно, что блицкриг сорван, Гитлер оправдывался: «Теперь я понимаю, что нам уже не объять всей необозримой русской массы».
Гитлер жаловался, что у него начинает болеть живот, когда он думает о Сталинграде.
«Сразу после взятия Сталинграда всех мужчин в городе уничтожить, а женщин вывезти», – распорядился Гитлер. – «Пора думать о селекционном отборе славянских детей для пополнения резервов живой силы нашего рейха, ибо украинцы внешне представляют отличный евгенический материал…»
Нацистская доктрина «расовой войны» на Восточном фронте находилась в противоречии с нормами международного права.
«Речь идёт о войне на уничтожение, – объяснял своим военачальникам на совещании 30 марта 1941 года Гитлер. – Эта война будет резко отличаться от войны на западе. На востоке сама жестокость – благо для будущего».
Уничтожению подлежали 30 миллионов славян; затем численность населения должна была регулироваться в размерах, необходимых для обслуживания немецких господ.
К 22 июля 1942 года 6-ая полевая армия под командированием Фридриха Паулюса имела в своём составе 18 дивизий, насчитывавших 250 тыс. человек боевого состава, около 740 танков, 7500 орудий и миномётов. Войска 6-й армии поддерживал 4-й воздушный флот, в котором было до 1200 самолётов.
Войска нашего Сталинградского фронта к 22 июля имели 16 дивизий (187 тыс. человек), 360 танков, 7900 орудий и миномётов, около 340 самолётов.
Таким образом, против нашей 62-й и правого фланга 64-й армий противник сосредоточил группировку, превосходящую советские войска: в пехоте — в 1,5 раза; в артиллерии — в 2,6 раза; в танках — в 2 раза, в самолётах — 3,7 раза.
28 июля 1942 года Сталин издал приказ №227 («Ни шагу назад!»). «…Надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать… Паникёры и трусы должны истребляться на месте… Ни шагу назад без приказа высшего командования!»
По мнению Сталина, советский человек, если ему угрожает плен, обязан покончить с собой. Один наш генерал после отступления, вспомнив о сталинском приказе № 227, застрелился, а предсмертную записку закончил словами: «Остаюсь верен делу Ленина!»
Приказ Сталина № 227, сразу ставший «секретным», через пять дней уже попал в руки немцев. Они его разбрасывали над нашими позициями в виде листовок.
«У нас такие же приказы фюрер издал после Москвы, – говорил Паулюс, – а Сталин повторяет их смысл, но уже под стенами Сталинграда, объявленного им крепостью. Ничего оригинального в сталинском приказе я не усматриваю».
Немецкая авиация разрушила город, убила более 90 тыс. человек, уничтожила более половины жилого фонда довоенного Сталинграда, превратив тем самым город в громадную территорию, покрытую горящими руинами.
Посреди развалин уже разрушенного города советская 62-я армия соорудила оборонительные позиции с расположенными огневыми точками в зданиях и на заводах. Снайперы и штурм-группы как могли задерживали противника. Немцы, продвигаясь вглубь Сталинграда, несли тяжёлые потери.
К 1 сентября 1942 года советское командование могло обеспечить свои войска в Сталинграде только рискованными переправами через Волгу.
Мой дед строил переправы через Волгу под постоянными бомбардировками и артиллерийским обстрелом противника.
По рассказам моей матери (со слов бабушки) дед был призван 5 сентября 1941 года Арзамаским РВК. Его часть попала в окружение. Он дважды бежал из плена: в первый побег догнали и травили собаками, второй раз удачно с друзьями добрался до своих. Но почти как все окруженцы он должен был своей кровью доказывать верность родине. Дед писал домой, что служит бондарем, а бочки нужны были для строительства переправ и понтонов. Где он служил, не сообщал, но бабушка говорила, что тогда всех направляли в самое «пекло» – в Сталинград. Когда письма перестали приходить, бабушка сделала запрос в РВК и ей письменно ответили, что красноармеец пропал без вести во время боевых действий в 1942 году. По словам бабушки, он строил переправы через Волгу и погиб во время налёта вражеской авиации. Тело снесло течением и он был признан пропавшим без вести. По случаю потери кормильца бабушке назначили пенсию на четверых малолетних детей. Недавно я нашёл имя деда на сайте «Подвиг народа». Мне хочется верить, что дед погиб, защищая Сталинград. На Мамаевом кургане в Зале воинской славы нашли фамилию деда, побеседовали о патриотизме и смысле жизни, ночью поднялись к монументу «Родина-мать зовёт!»
Для Сталина и для Гитлера битва за Сталинград стала вопросом престижа. По несколько раз переходили из рук в руки Мамаев Курган, железнодорожный вокзал Сталинград-1. Шла борьба за каждую улицу, каждый завод, каждый дом, подвал и лестничный проход. Штурмовые группы обеих сторон старались использовать любые проходы к противнику — канализацию, подвалы, подкопы. Даже отдельные здания попали на карты и получили названия: Дом Павлова, Мельница, Универмаг, элеватор и др.
«…за 28 дней была завоевана Польша, а в Сталинграде за 29 дней немцы взяли несколько домов. За 38 дней была завоевана Франция, а в Сталинграде за это же время немецкая армия продвинулась с одной стороны улицы на другую». Сообщала в октябре 1942 года британская радиостанция Би-Би-Си.
Московское радио каждый день повторяло стереотипную фразу: «Каждые семь секунд в России погибает один немецкий солдат».
При этом умалчивалось, сколько русских за семь секунд убивают немцы.
Средняя продолжительность жизни новоприбывшего советского рядового в Сталинграде часто не превышала одних суток. Однако группа бойцов под командованием старшего сержанта Павлова осенью 1942 года долгое время обороняла так называемый «дом Павлова» в центре Сталинграда.
На стенах Сталинградского тракторного завода рабочие написали:
«Немцы! Вы ещё проклянёте тот день, когда вы пришли сюда. Лучше не лезьте! СТАЛИНГРАД СТАНЕТ ВАШЕЙ МОГИЛОЙ!»
19 ноября 1942 года началось наступление Красной армии в рамках операции «Уран» по окружению 6-й немецкой армии. 23 ноября кольцо замкнулось. Однако план «Уран» не был выполнен полностью, так как не удалось разделить 6-ю армию на две части с самого начала (ударом 24-й армии в междуречье Волги и Дона). Попытки ликвидировать окружённых с ходу в этих условиях также не удались, несмотря на значительное превосходство в силах — сказывалась превосходящая тактическая подготовка немцев. Однако 6-я армия была изолирована, и её запасы топлива, боеприпасов и продовольствия стремительно сокращались, несмотря на попытки снабжения по воздуху, предпринятые 4-м воздушным флотом.
16-17 декабря фронт немцев на Чире и на позициях 8-й итальянской армии был прорван, советские танковые корпуса устремились в оперативную глубину. Манштейн сообщал, что из итальянских дивизий только одна лёгкая и одна-две пехотные дивизии оказали сколько-нибудь серьёзное сопротивление, штаб 1-го румынского корпуса в панике бежал со своего командного пункта.
В ходе Сталинградской битвы были разгромлены 16 дивизий румынской армии, 10 дивизий итальянской армии, 10 дивизий венгеро-румынской армии и хорватский полк.
В плен было взято 60 тыс. солдат и офицеров противника. Разгром итальянских и румынских войск создал предпосылки для перехода Красной Армии в наступление.
Ставка в директиве №170718 от 28 декабря 1942 года (за подписями И.В. Сталина и Г.К. Жукова) потребовала внести изменения в план, с тем, чтобы он предусматривал расчленение 6-й армии на две части перед её уничтожением.
9 января немцам был предъявлен ультиматум. Вскоре после ультиматума советского командования, передававшегося по громкоговорителям и разбрасывавшегося в тысячах экземпляров с воздуха, то есть ставшего известным немецким военнослужащим, Фридрих Паулюс издал свой приказ: «…кто сдаётся в плен, тот никогда больше не увидит своих близких. У нас есть только один выход: бороться до последнего патрона, несмотря на усиливающиеся холода и голод».
Ликвидация остатков 6-й армии представляла непростую задачу. Во-первых, советская разведка недооценила численность оказавшихся в окружении войск противника — а их было без малого 100 тыс. человек; во-вторых, несмотря на безнадежность положения, немцы сражались с большим упорством.
К середине января положение 6-й армии в Сталинграде из безнадежного превратилось в критическое. Немецкие части и соединения, угодившие в котёл операции «Уран», быстро теряли боеспособность. Лишённые продовольствия, боеприпасов, горючего и медикаментов, солдаты и офицеры Паулюса мерзли на 30-градусном морозе. Умирая от голода, они съели почти всех строевых лошадей, собак, кошек и даже птиц.
Новые удары советских войск 22 – 26 января привели к расчленению 6-й армии на две группировки.
«30-го [января] невероятно они сопротивлялись, — вспоминал генерал-майор Бурмаков. — Я говорю, каждый дом пришлось брать».
К 31 января была ликвидирована южная группировка: пленено командование и штаб 6-й армии во главе с произведённым накануне в фельдмаршалы Ф. Паулюсом.
В книге профессора и доктора исторических наук Олега Будницкого «Люди на войне» в частности рассказывается о том, как был взят в плен генерал-фельдмаршал Паулюс. Советское командование не знало точно, где находился штаб Паулюса, не было даже уверенности, что командующий 6-й армией в городе, а не вывезен из котла на самолете. Военнослужащие 38-й бригады случайно наткнулись на немецких парламентёров, никаких танков вокруг здания центрального универмага, в котором находился Паулюс, не было.
Штаб 6-й германской армии был расположен в подвале разрушенного универмага в центральной части города. Паулюс раз за разом отправлял Гитлеру радиограммы и просил разрешения отвести армию, дабы избежать окружения, потом уже просил разрешить сдаться, чтобы сохранить жизни солдат. Однако каждый раз получал отказ; фюрер объявил Сталинград осаждённой крепостью.
30 января Гитлер по радиограмме присвоил Паулюсу звание фельдмаршала. Но была короткая приписка: «Ещё ни один немецкий фельдмаршал не попадал в плен». От Паулюса недвусмысленно требовали покончить с собой. Это стало последней каплей, сломившей его волю.
«Всё уничтожаем. У входа русский танк!» — были слова последней радиограммы.
Утром 31 января 1943 года Паулюс приказал своему подчинённому выйти на связь с советскими войсками для переговоров о капитуляции. Через офицеров штаба передал советским войскам, представителям 38-ой мотострелковой бригады, старшим по должности среди которых был старший лейтенант Фёдор Ильченко, просьбу о сдаче в плен.
Одним из советских солдат, пленивших Паулюса, был Константин Мелихов. Он вспоминает: «Помню, что утром 31 января из ворот универмага вышел немец и стал сигнализировать о прекращении огня. Огонь прекратили. Но как только наши офицеры пошли к парламентёру, по ним был открыт огонь. После такого оборота событий мы дали залп из всех миномётов и другого оружия. Через некоторое время в воротах универмага снова показался офицер с белым флагом и знаками попросил подойти к нему. Мы, миномётчики, вместе с пехотой бригады вошли в подвал универмага. Немцы были с оружием в руках, и это нас настораживало — от фашистов можно было ожидать чего угодно. Но, получив команду от своих офицеров, они начали сдавать оружие. Стрельба закончилась повсеместно, и наступившая тишина была непривычна. Внутри универмага было жутковато. Повсюду грязь и мусор. Подвальные окна были заложены мешками с песком. У стен комнаты было много чемоданов, валялись телефоны….».
«Фельдмаршал лежал на железной койке без мундира, в одной рубашке, — вспоминал старший лейтенант Фёдор Ильченко, первым спустившийся в подвал универмага вместе с переводчиком, связистом и двумя автоматчиками. — На столе горел огарок свечи, освещая аккордеон, лежащий на кушетке. Паулюс не поздоровался, но поднялся и сел. У него был вид больного, измученного человека, лицо подергивалось в нервном тике. Выслушав сообщение своего начштаба о требованиях советских офицеров, Паулюс устало кивнул головой».
Однако немцы хотели вести переговоры лишь с представителями высокого армейского или фронтового командования. Формально старший лейтенант не мог принять капитуляцию фельдмаршала. Стороны договорились о временном прекращении огня, после чего Фёдор Ильченко вернулся к своим и связался по телефону с командиром 38-й мотострелковой бригады полковником Иваном Бурмаковым, а тот — с командующим 64-й армии генералом Михаилом Шумиловым. Для переговоров был послан начальник штаба армии генерал Иван Ласкин, который должен был прибыть на место через два часа.
Для поддержания переговорного процесса вызвался замполит 38-й бригады подполковник Леонид Винокур. В комнату, в которой находился штаб 6-й армии, вошли только Винокур и Ильченко. Переговоры Винокур вёл с командиром 71-й пехотной дивизии вермахта генерал-майором Фридрихом Роске. Роске командовал дивизией пять дней — его предшественник генерал-лейтенант Александр фон Гартман был убит 26 января. Накануне гибели фон Гартман писал: «Я не покончу с собой, но постараюсь, чтобы русские это сделали. Я поднимусь во весь рост на бруствер и буду стрелять во врага, пока не погибну. Моя жена — практичная женщина, она сможет с этим жить дальше, мой сын пал в бою, дочь замужем, эту войну мы никогда не выиграем, а человек, который стоит во главе нашей страны — не оправдал наши надежды».
Фельдмаршал Паулюс, узнав о том, что фон Гартман во главе офицеров дивизии лично пошёл в бой, отправил к нему своего офицера связи с приказом «вернуться в укрытия и прекратить это безумие». Однако было поздно: генерал фон Гартман уже получил смертельное ранение в голову.
Паулюс, не желая формально быть причастным к капитуляции, объявил себя частным лицом и сложил с себя командование; он переложил переговоры на Роске и своего начальника штаба генерала Артура Шмидта.
Винокур вспоминал: когда он вошёл в подвал в первой комнате было полно генералов и полковников. Они крикнули «Хайль», он ответил «Хайль» (возможно, Винокур считал, что «хайль» — это просто приветствие).
— Гарантируете ли вы жизнь и неприкосновенность фельдмаршала?, – спросил Роске у Винокура.
— О, да, безусловно! – ответил Винокур.
— Если нет — то мы можем сопротивляться. У нас есть силы, дом заминирован и, в крайнем случае, мы все готовы погибнуть, как солдаты.
— Дело ваше. Вы окружены. На дом направлено 50 пушек, 34 миномета, вокруг 5000 отборных автоматчиков. Если вы не сложите оружия — я сейчас выйду, отдам приказание и вы будете немедленно уничтожены. Зачем же напрасное кровопролитие?
— А есть ли у вас письменные полномочия?
Винокур на мгновение опешил. Конечно, у него не было ничего. Но, не подавая виду, он ответил:
— Удивлён вашим вопросом. Когда вы мне сказали, что вы Роске, что стали генерал-майором, а не полковником, что командуете группой — я не спрашивал у Вас документов. Я верил слову солдата.
— О, верю, господин подполковник. А на каких условиях мы должны сложить оружие? (он ни разу не сказал «сдаться» или «сдаться в плен»).
Винокур опять призадумался, а потом нашёлся.
— Ведь вы читали наш ультиматум?
— Да.
— Условия, следовательно, известны.
— Гут! Гут!
— Тогда приступим к делу.
Роске передал Винокуру личное оружие пистолет фельдмаршала Паулюса. По условиям ультиматума Винокур разрешил сдавшимся в плен сохранить холодное оружие. Была согласована поездка по частям для прекращения огня. Винокур послал с этой целью капитана Ивана Бухарова. Бухаров вспоминал, что положение у него было жуткое: он ехал на немецкой машине, рядом два немецких офицера, третий шофёр, а он сидит среди них. «Наши увидят, подумают: или в плен попался, или изменник, стрелять будут!» По счастью, пронесло.
Прибыв на место, начальник штаба армии генерал Иван Ласкин утвердил условия сдачи, внеся единственное изменение — не разрешил оставить личное (холодное) оружие, что было обещано в ультиматуме, резонно приняв в расчёт, что ультиматум был отклонён и за прошедшие три недели ситуация изменилась.
Генерал Ласкин и его помощники коротко пообщались с генералом Роске, командующим южной группой войск, и начальником штаба 6-й армии Шмидтом, пока Паулюс в соседнем помещении приводил себя в порядок. Фельдмаршал делегировал им право вести переговоры. Роске быстро написал приказ южной группе войск прекратить сопротивление, сложить оружие и сдаться в плен. С этим приказом в части выехали немецкие офицеры и представители советской делегации. А вскоре к переговорщикам вышел Фридрих Паулюс.
«Пятидесятитрёхлетний фельдмаршал был выше среднего роста, худощавый, пожалуй излишне прямой, подтянутый, выхоленный, — вспоминал в своей книге «На пути к перелому» Иван Ласкин. — Сейчас лицо его было бледно. Он смотрел на нас усталыми глазами. Я назвал себя и объявил его пленником. Паулюс подошёл ко мне и, высоко подняв вверх правую руку, на скверном русском языке произнес: «Фельдмаршал германской армии Паулюс сдаётся Красной армии в плен». Мы потребовали передать нам личное оружие. Паулюс ответил, что личного оружия он при себе не имеет, что его пистолет находится у адъютанта. Далее уже на немецком языке Паулюс почему-то счёл необходимым и уместным сообщить, что звание фельдмаршала ему присвоено только 30 января, поэтому, мол, он новой формы одежды ещё не имеет и представляется в форме генерал-полковника: «Да вряд ли теперь новая форма мне и понадобится», — добавил он, как нам показалось, с горькой усмешкой».
К 12 часам 31 января Паулюса на автомобиле доставили в Бекетовку, где его встретил командующий 64-й армией генерал-лейтенант Михаил Шумилов.
В мемуарах адъютанта Паулюса В.Адама указывается, что при знакомстве Шумилов назвал пленного командующего «фон Паулюсом», на что последний указал, что не является дворянином. Также он заявил, что решение о капитуляции или продолжении борьбы каждый командир окружённых немецких группировок будет принимать самостоятельно.
На одном из первых допросов Паулюс заявил: «Я являюсь и останусь национал-социалистом. От меня никто не может ожидать, что я изменю свои взгляды, даже если мне будет грозить опасность провести в плену остаток моей жизни».
В тот же день фельдмаршала представили командующему фронтом генерал-полковнику Константину Рокоссовскому. Он предложил сдавшемуся врагу издать приказ о капитуляции остатков 6-й армии, чтобы прекратить бессмысленное кровопролитие. Паулюс отказался, назвав себя пленным, а поскольку он теперь был пленным, его генералы подчинялись, в соответствии с поступившей директивой, непосредственно Гитлеру.
Пленение фельдмаршала Паулюса, безусловно, дело коллективное. Но если всё-таки выделить, хотя бы с формальной стороны, того, кому фельдмаршал сдался в плен, то таковым по всем правилам должен считаться тот человек, кому он сдал личное оружие. Таким человеком был Леонид Винокур.
За пленение Паулюса подполковника Винокура представили к званию «Героя Советского Союза». Всего представлено было к наградам 248 человек «за этот дом». Ильченко и несколько бойцов тоже были представлены к ордену Ленина. В итоге указом Президиума Верховного совета от 1 апреля 1943 года Винокура наградили орденом Ленина. Фёдор Ильченко за участие в пленении фельдмаршала Паулюса не получил награды вовсе.
Взявшие в плен Паулюса слева направо: майор Александр Егоров, капитан Николай Рыбак, капитан Лукьян Морозов, подполковник Леонид Винокур, старший лейтенант Фёдор Ильченко.
В ходе операции «Кольцо» в плен были взяты более 2500 офицеров и 24 генерала 6-й армии. 2 февраля 1943 года последние очаги сопротивления немецких войск в городе были окончательно подавлены. Битва за Сталинград завершилась. Всего же в ходе Сталинградской битвы были взяты в плен свыше 91 тысячи солдат и офицеров вермахта.
Разгром 6-й армии и особенно капитуляция её командующего произвели в Германии тяжёлое впечатление. В течение трёх дней все немецкие радиостанции передавали похоронную музыку, в тысячах домов Третьего рейха воцарился траур. Паулюса объявили умершим.
Вначале пленённого Паулюса перевезли в Красногорский оперативный пересыльный лагерь №27 НКВД в Московской области, он лечился госпитале. Потом перевели в генеральский лагерь в Спасо-Евфимьевом монастыре в Суздале, где были весьма комфортные условия санатория. Там был создан Национальный комитет «Свободная Германия» и прошёл учредительный съезд антифашистской организации «Союз немецких офицеров». Однако Паулюс отказался принять в нём участие.
Паулюс долго не соглашался сотрудничать с советскими органами, не выступал против Гитлера. Но открытие Второго фронта, поражение немцев в Белоруссии, потеря союзников, тотальная мобилизация в Германии, вступление в «Союз немецких офицеров» 16 новых генералов, смерть в Италии в апреле 1944 года его сына Фридриха, покушение на Гитлера и казнь офицеров, которых хорошо знал Паулюс, — всё это в итоге побудило его начать сотрудничать с советскими властями.
8 августа 1944 года Паулюс совершил то, чего от него добивались полтора года, — подписал обращение «К военнопленным немецким солдатам и офицерам и к немецкому народу», в котором говорилось буквально следующее: «Считаю своим долгом заявить, что Германия должна устранить Адольфа Гитлера и установить новое государственное руководство, которое закончит войну и создаст условия, обеспечивающие нашему народу дальнейшее существование и восстановление мирных и дружественных отношений с нынешним противником».
Через четыре дня Паулюс вступил в «Союз немецких офицеров». Потом — в Национальный комитет «Свободная Германия». С этого момента он стал одним из самых активных пропагандистов в борьбе с нацизмом. Регулярно выступал по радио, ставил свои подписи на листовках, призывая солдат Вермахта переходить на сторону русских.
Нацисты на его действия ответили сразу: сын Паулюса, который в чине капитана воевал под Сталинградом, был посажен в тюрьму, а жена с дочерью находились под домашним арестом.
После окончания войны в феврале 1946 года Паулюс выступил как свидетель обвинения на Нюрнбергском процессе. Для многих это стало полной неожиданностью. Сталин не разрешил отдать Паулюса под суд, объявив его своим «личным пленником». Некоторые из пленённых немецких генералов обвинили своего коллегу в низости и предательстве.
Второй сын Паулюса майор вермахта Эрнст-Александр в Нюрнберге 1946 года почти озлобленно заявил нашему корреспонденту: «Вы слишком гордитесь своей победой. Но скоро все вы — и русские, и ваши союзники, разинете рты от изумления, когда избитая Германия поднимется с корточек, на которые вы её поставили… Так уже было! Было после Версальского мира, так будет и после Потсдамского…»
В сентябре 1947 года Паулюс посетил Сталинград, где консультировал создателей фильма «Сталинградская битва».
Сталин не разрешал своему «личному пленнику» покидать СССР. После смерти Сталина Паулюсу было разрешено уехать в Берлин. При встрече с руководителем ГДР В. Ульбрихтом он заверил власть, что будет жить только в Восточной Германии. Местом его жительства стал город Дрезден. За Паулюсом была закреплена машина, адъютант и право носить личное оружие. В 1954 году был создан Военно-исторический центр, и Паулюс его возглавил. В это время началась его преподавательская деятельность: в Высшей школе казарменной народной полиции (будущая армия ГДР) он читал лекции о военном искусстве и выступал с докладами о Сталинградской битве.
Скончался Паулюс 1 февраля 1957 года, как раз накануне 14-й годовщины гибели его армии под Сталинградом.
В 1960 году появились воспоминания Паулюса под названием «Я стою здесь по приказу». В них он утверждал, что был солдатом и подчинялся приказам, считая, что тем самым он служит своему народу. Выпустивший воспоминания сын Паулюса Эрнст-Александер застрелился в 1970 году, так до конца жизни и не одобрив переход отца к коммунистам.
Историки до сих пор пытаются понять действия Паулюса до, во время и после Сталинградской битвы.
Как рационалист и человек трезвого ума, он привык просчитывать все «за» и «против». Чтобы снять с себя ответственность за капитуляцию своей 6-й армии, Паулюс передал свои полномочия командующего заместителю, а сам сдался в плен как частное лицо. Он не подписал приказ о капитуляции, тем самым оставив себе возможность для оправдания. Видимо, надеялся, что в Германии его поймут, а потомки простят.
Паулюс не хотел героически погибнуть, как сделал его подчинённый генерал фон Гартман, а тем более застрелиться. Фельдмаршал хотел сохранить свою жизнь, но при этом и честь, которой очень дорожил.
Сдаться в плен и быть взятым в плен — не одно и тоже. Если тебя взяли в плен, когда ты сопротивлялся, то ты герой. А если сам сдался в плен по собственному желанию — это трусость и предательство. Паулюс прибег к эквилибристике, сдав своё личное оружие подполковнику Винокуру через генерала Роске; то есть, как бы не сам сдался, а был пленён.
Некоторые историки подозревают Паулюса в неискренности. А между тем он поступил абсолютно рационально в духе немецкого прагматизма: между жизнью и смертью выбрал жизнь. Паулюс призывал своих солдат умирать ради Великой Германии, но сам умирать отказался. Его даже не соблазнила плата за самоубийство – присвоение звания фельдмаршала.
Когда после пленения Паулюсу предложили сотрудничество с Красной Армией, он отказался, не хотел выглядеть предателем. Пленный – ещё не предатель, но становится таковым, когда переходит на сторону врага. Паулюс согласился на сотрудничество только когда конец войны стал очевиден, за что получил все возможные блага.
Чтобы сохранить себе жизнь, многие сдавались в плен и отрекались от всех идеалов, выдумывая себе оправдание. Человек почти всегда оправдывает свои действия. Пока жив, ещё сохраняется надежда, что можешь что-то изменить, а со смертью прекращается всё.
Должен ли человек в ситуации между жизнью и смертью выбирать смерть?
Нет, конечно. Ведь первейший долг человека это самосохранение.
А стоит ли умирать за кого-либо или что-либо?
Если важнее жизнь, то ради сохранения жизни можно отречься от всех идеалов, пойти на любое преступление. Уголовный закон оправдывает убийство другого человека ради личного выживания в ситуации необходимой обороны. Очевидно, своя жизнь дороже всего. Даже если «нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя».
А стоит ли умирать за какую-либо идею? Что важнее: жизнь или идея?
Если важнее идея, то ради неё можно пожертвовать жизнью, причём не только своей.
Но если жизнь даётся только раз и бессмертия не существует, то стоит ли жертвовать единственной жизнью во имя какой-либо идеи?
С точки зрения биологии, человек должен жить и размножаться, а не умирать ради абстрактных представлений, часто ошибочных или лживых. Жертвовать собой ради идеи противоестественно. Желание выжить любой ценой куда естественнее, чем желание умереть ради, например, родины.
«Когда государство требует от человека умереть, оно называет себя родиной», – утверждал Бертольт Брехт.
Можно ли упрекать человека за желание выжить несмотря ни на что?!
Есть мнение, что никаких принципов не существует, надо приспосабливаться к меняющимся условиям, потому что самосохранение главнейший принцип жизни.
Так как надо жить: приспосабливаться ради выживания любой ценой или жертвовать собой ради чего-то?
В конечном итоге: если жизнь даётся только раз и после смерти ничего нет, то жить надо ради удовольствий. А если посмертие существует, то в этой жизни надо искать оправдание своему будущему существованию.
Каков главный закон жизни: самосохранение или самопожертвование?
Если самопожертвование, то жизнь может и остановиться.
Значит самосохранение?
Говорят, история повторяется. Первый в мире «котёл» в 218 году до н.э. устроил гордым римлянам Ганнибал. В окружение под Каннами попали тысячи воинов под предводительством римского полководца, имя которого было — Пауллюс!
Потери СССР в Сталинградской битве составили 1 129 619 человек. Германии (немцев – 841000) и союзники всего около 1 500 000 человек.
В плен было захвачено 237 775 вражеских солдат и офицеров.
Следствием победы СССР в битве стало то, что Турция отказалась от вторжений в СССР весной 1943 года, Япония не предприняла планируемый Сибирский поход, Румыния, Италия, Венгрия стали искать возможности для выхода из войны.
22 декабря 1942 года в Советском Союзе была учреждена медаль «За оборону Сталинграда», которой, по состоянию на 1 января 1995 года награждено 759 561 человек.
Когда сегодня я слышу о поставках немецких танков, то думаю: неужели история повторяется и ничему не учит?!
Американский президент Ф.Рузвельт прислал Сталину грамоту, в которой говорилось: «От имени народа Соединённых Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии».
Недавно я вновь посмотрел немецкий фильм «Сталинград» (режиссёр Йозеф Фильсмайер, 1992 год). Этот взгляд на Сталинградскую битву глазами немецких солдат хорошая прививка для тех, кто вновь хочет попытаться откусить от русского пирога.
Я также посмотрел фильм Юрия Озерова «Сталинград» (1989 года), в котором одну из ролей сыграл Фёдор Бондарчук. А в 2013 году вышел фильм Фёдора Бондарчука «Сталинград». После просмотра я поинтересовался мнением зрителей.
Посвящаю этот пост памяти моего деда, погибшего при защите Сталинграда!
P.S. Сейчас обсуждается вопрос о переименовании Волгограда в Сталинград. А зачем было переименовывать Сталинград в Волгоград?!
А Вы за то, чтобы переименовать ВОЛГОГРАД В СТАЛИНГРАД?
Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.
Всё что я хочу сказать людям, заключено в основных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость.
4\ Всё есть любовь
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: волгоград, Николай Кофырин, Сталинград, Сталинградская битва, фридрих паулюс