Каждый год 7 августа на Соловках отмечается День жертв репрессий. В XX веке репрессии правящего режима привели к созданию системы концентрационных лагерей, где содержались противники власти и уголовные преступники. Первый из таких лагерей был создан на Соловках – Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН).
Многих туристов, приезжающих на Соловки, поражает контраст между красотой, духовной силой островов и тем фактом, что здесь пытали, мучили и массово убивали людей.
Как же случилось, что святое место для монахов превратилось в место бесовское – монастырь стал концлагерем, настоящей голгофой для тысяч невинных людей?
«Адский остров» – так назвал свою книгу бывший офицер царской армии Созерко Мальсагов, которому 15 мая 1925 года удалось вместе с другими заключёнными совершить побег из Соловецкого лагеря.
Во время очередного путешествия на Соловки, я пытался выяснить, почему же райский остров стал Адским островом.
«История – это не то, что было, а то, что осталось». Преступления ГУЛАГа срока давности не имеет. Если мы не расскажем всей правды о Соловках и о ГУЛАГе, то эта рана так и будет гнить, отравляя весь организм. И главное – возможен рецидив!
К сожалению, страна не покаялась в преступлениях, творившихся на её земле. И поныне применяется методика «активное забывание». Строения Соловков, хранившие сотни надписей, оставленных узниками, разобраны краснофлотцами на дрова. Архив тюрьмы скрыт неизвестно где.
Осуждённый недавно карельский историк Юрий Дмитриев на протяжении двадцати с лишним лет занимался составлением мемориальных списков репрессированных в Карелии и поисковыми работами в местах предполагаемых расстрелов заключенных сталинских лагерей. Очередную книгу «Место памяти Сандармох» Дмитриев закончил, уже находясь в СИЗО.
В августе 1997 года, основываясь на документах, найденных в архивах петербургскими историками, Дмитриев разыскал место расстрела. Расстрелы в Сандармохе проходили два года – с 1937-го по 1939-й. Документально подтверждено, что в 236 могилах находятся тела 6241 заключённого.
5 августа ежегодный день памяти в Сандармохе — когда был подписан приказ о расстреле «соловецкого этапа», которым доставили в Карелию 1111 человек (в том числе всех нетрудоспособных и «ненаряженных» — лагерный термин, обозначавший заключённого, не имеющего специальности).
Юрий Бродский считает: «То, что сегодня происходит на Соловках, завтра будет происходить в России; так всегда бывало: и раскол, и революция, и тюрьма для инакомыслящих — всё это сначала появлялось на Соловках, потом по всей России».
15 апреля 1919 года был опубликован декрет ВЦИКа «О лагерях принудительных работ», предполагавший создание минимум одного лагеря на 300 человек при каждом губернском городе. К концу 1919 года действовал уже 21 стационарный лагерь.
К концу 1921 года в РСФСР было уже 122 лагеря. При этом в 117 лагерях находилось 60 457 заключённых, в лагерях ВЧК более 25 000 — итого около 100 000.
Осенью 1923 года было уже 315 исправительных лагерей, из которых один из самых известных — созданный в том же году Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН) — послужил основой возникшей впоследствии системы лагерей ГУЛАГа.
Стараниями Михаила Кедрова (сподвижника Ленина) в Соловецком монастыре был создан концентрационный лагерь для военнопленных Гражданской войны.
7 июня 1923 года пароход «Печора» доставил в Соловки активистов политических партий, недавних союзников большевиков по борьбе за власть. Расстрелять их было нельзя, но и жить этим людям в новой стране было невозможно.
СЛОН не был неожиданным феноменом. Скорее – закономерным следствием того, что было на Соловках до большевиков.
В качестве места заточения Соловецкий монастырь использовался около 350 лет с середины 16-го столетия до конца 19-го. Первый острог на Соловках был сооружён ещё в 1579 году. Камеры заключённых на протяжении первых трёхсот лет располагались по всей территории монастыря. По предписанию некоторые из заключённых содержались взаперти под крепким караулом до смерти в ручных и ножных кандалах, другие были прикованы цепью к стене, иных надлежало использовать в тягчайших трудах под строгим надзором.
В период с XVI до начала XX века в монастырскую тюрьму были заключены 316 человек. Окончательно закрыта монастырская тюрьма была лишь в 1903 году.
Во время гражданской войны «белые» использовали Соловки в качестве места высылки неблагонадёжных. Большевики ничего нового не придумали, они использовали старый опыт, но только многократно увеличили масштабы.
В 1920 году на Соловки прибыла комиссия Архангельского ЧК для изъятия монастырского имущества. Монахам было предложено покинуть монастырь. Некоторые уехали, а остальные до 1923 года работали вольнонаёмными в образованном при Соловецком лагере совхозе. Монахов ставили на те работы, где была нужна честность.
Совнарком РСФСР постановил уничтожить тюрьмы для уголовных преступников в течение ближайших пяти лет и применять к «правонарушителям» только метод воспитания трудом в условиях возможно широкой свободы.
Идея была неплоха: заменить пребывание в тюрьмах принудительным трудом без конвоя; так сказать, физическим трудом перевоспитать преступника. Тюрьма, как известно, не исправляет, а ещё более формирует преступника.
Западная криминология того времени исходила из предположения о врождённой (генетической) предрасположенности к преступлению. А советская криминология, исходила из того, что человек есть совокупность всех общественных отношений и, следовательно, изменив общественные отношения, можно изменить человека.
В июле 1923 года первые заключённые были переправлены из Архангельска на Соловецкий остров. Постановлением СНК СССР от 13 октября 1923 года организовался Соловецкий лагерь принудительных работ. В лагере предполагалось разместить 8 тысяч человек, в основном политических заключённых.
На 1 октября 1924 года численность политических заключённых в лагере составляло 429 человек: из них 176 меньшевиков, 130 правых эсеров, 67 анархистов, 26 левых эсеров, 30 социалистов других организаций.
19 декабря 1923 года во время прогулки были убиты пятеро и ранены трое членов партии эсеров и анархистов. Этот случай получил широкую огласку в мировой печати. С конца 1923 ОГПУ начало политику ужесточения режима содержания политических заключённых. Однако «политические» начали голодовку и добились, что летом 1925 года они все были вывезены на материк.
Первым комендантом Соловецкого лагеря особого назначения с 13 ноября 1925 года по 20 мая 1929 года был Ф.И.Эйхманс.
В этот период в лагерном заключении находилось 119 лиц духовного звания, 485 сотрудников ВЧК и ОГПУ, 591 человек бывших членов ВКП(б).
По инициативе начальника лагеря чекисты создали музей, куда поместили 1500 единиц хранения монастырского архива, 1126 старых книг и рукописей, две с половиной тысячи икон. Всего 12 тысяч экспонатов.
Соловки – это был СССР в уменьшенном масштабе. До 1930 года на островах действовало 30 предприятий. Лагерь осуществлял лесозаготовки и торфоразработки, занимался сельским хозяйством, обслуживал кирпичный и механический завод, осуществлял дорожное строительство. Помимо этого, лагерь участвовал в начале строительства Северного участка Беломорско-Балтийского водного пути.
Но самым массовым промыслом были лесозаготовки. Древесину продавали за границу: «сосна пахнет валютой». Эксплуатация рабсилы на лесозаготовках была беспрецедентной. Справка из слоновской папки 1928 года в архиве МВД Республики Карелия: «128 заключённых оставлены на Красной Горке на ночь в лесу по причине невыполнения урока», — сообщал начальству младший надзиратель С.П. Поваров.
«В партии 46 человек, прибывшей из командировки Параново, 75% оказались с отмороженными конечностями», — докладывала врач Л.Н. Вольская.
Лозунг «Через труд — к освобождению» впервые появился не в Освенциме, а на Никольских воротах Соловецкого кремля. Большевики полагали, что трудом можно будет построить справедливый мир свободных людей. Задача лагерей была – приучением к труду перевоспитать из социально вредных людей – полезных членов общества.
«Мы путь земле укажем новый, – Владыкой мира будет труд».
Была ли ошибочной идея перевоспитания преступников трудом?
Первоначально принудительный труд для преступников подразумевался без конвоя. Но постепенно принудительный труд превратился в каторжный.
Благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад. Такой «ад» и возник на Соловках.
В 1925 году Созерко Мальсагов – бывший офицер царской армии, которому 15 мая 1925 года удалось вместе с другими заключёнными совершить побег из Соловецкого лагеря, написал книгу воспоминаний «Адский остров», которая была опубликована в Англии в 1926 году.
Вместе с Созерко Мальсаговым бежал и Г.Д.Безсонов. В 1926 году он написал книгу «Двадцать шесть тюрем и побег с Соловков».
Книги Мальсагова и Безсонова вызвали бурную реакцию в зарубежной прессе. Разразился скандал. В Ватикане утверждали, будто в одном из самых благодатных монастырей Святой Руси коммунисты устроили лагерь смерти.
На Соловки (видимо, по заказу ОГПУ) была отправлена киногруппа под руководством режиссёра А.А.Черкасова. В 1927 году они сняли фильм «Соловки – Соловецкие лагеря особого назначения». Этот документальный фильм и сегодня смотрится с интересом.
Западной общественности фильм, видимо, показался не убедительным. В 1929 году в Соловецком лагере побывал Максим Горький. В задачу Горького входило рассказать правду о Соловках. Его принимали как почётного гостя, и, разумеется, показывали всё самое лучшее.
Олег Волков в книге «Погружение во тьму» приводит следующие воспоминания о приезде Горького на Соловки:
«Я был на Соловках, когда туда привозили Горького. Раздувшимся от спеси (ещё бы! под него одного подали корабль, водили под руки, окружили почётной свитой), прошёлся он по дорожке возле Управления. Глядел только в сторону, на какую ему указывали, беседовал с чекистами, обряжёнными в новехонькие арестантские одёжки, заходил в казармы вохровцев, откуда только-только успели вынести стойки с винтовками и удалить красноармейцев… И восхвалил!»
Но Максим Горький не был наивным человеком. От проницательно взора автора пьесы «На дне» не удалось скрыть показуху. «Не люблю парадов», – сказал Горький, когда ему показывали больницу. Горький заметил, что заключённые одеты во всё новое.
Писателя сводили и на Секирную гору, где находился штрафной изолятор. Там поставили стол, разложили газеты. Но штрафники в знак протеста держали газеты вверх ногами. Горький подошёл и перевернул газету одному из заключённых, показав, что понял, в чём дело.
Бывший заключённый СЛОНа академик Д.С.Лихачёв вспоминал:
«…я видел Горького в Соловецком лагере и отлично знаю, что он видел, что там происходит. Один мальчуган рассказал ему об истязаниях, о том ужасе, который творится в лесу. Однако, вернувшись в Москву, в 1930 году в журнале «Наши достижения» (!) он опубликовал восторженный очерк о соловецких чекистах…».
В очерке «Соловки» Горький не упомянул о пытках и откровениях мальчугана. А мальчик после разговора с писателем бесследно исчез. После отъезда Горького начались массовые расстрелы, карцеры были забиты до отказа.
«Буревестника революции» Горького прозвали «соловьём Соловков». Однако если внимательно читать очерк «Соловки», то можно понять, что хотел между строк сказать Горький.
«Соловецкий лагерь особого назначения» – не «Мёртвый дом» Достоевского, потому что там учат жить, учат грамоте и труду. … Разумеется, я не стану отрицать, что существуют благочестивые звери, которые душат людей с молитвой на устах. Бытие таких зверей вполне оправдано в государствах, где жизнь человека равна нулю, где самодержавно командующее мещанство безнаказанно истребляет миллионы рабочих и крестьян, посылая их на международные бойни с пением гимна: «Спаси, господи, люди твоя»…»
Солженицын полагал, что Максим Горький в 1929 году знал о Соловках всё, ибо нашлись люди, которые сумели донести до него всю правду. Но даже если Горький догадывался о правде, что уже тогда, в 1929 году, он мог сделать?
Сразу после визита Горького комиссией под руководством секретаря Коллегии ОГПУ А.М. Шанина был составлен акт: «3357 несовершеннолетних подростков, в большинстве своём — беспризорные дети, находящиеся на территории СЛОНа, не получая должной квалификации, разлагаются морально и физически взрослой частью заключённых — процветает использование их в качестве пассивных педерастов».
На Соловках по отношению к заключённым применялись разнообразные пытки и унижения. Заключённых заставляли: считать чаек, громко кричать Интернационал, перетаскивать камни или брёвна с места на место. И при этом лицемерно говорили: «Советская власть не карает, а исправляет».
На Соловках «перевоспитывались» многие интеллигенты. Одним из них был и Дмитрий Сергеевич Лихачёв. Он был осуждён на 5 лет за контрреволюционную деятельность. В ночь 28 октября 1929 года на Соловках было расстреляно 300 человек. Д.С.Лихачёва должны были расстрелять, но ему чудом удалось спастись. После досрочного освобождения и возвращения в Ленинград, Д.С.Лихачёв успешно закончил университет, и впоследствии стал академиком.
В сентябре 1998 года в Пушкинском Доме я встречался с Д.С.Лихачёвым и подарил ему свой роман-исследование «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».
Несмотря на тяжёлые условия, на Соловках многие заключённые не ломались, а лишь становились сильнее духом. Некоторые заключённые, прошедшие Соловки, вспоминают, что там были удивительные отношения между людьми, и для них СЛОН не ассоциируется с тюрьмой.
В книге «Записки вредителя» В.В.Чернавин описал технологию чекистского подбора кадров для нужд ОГПУ. При недовольстве администрации работой спецов-зэков их показательно уничтожали «за вредительство», а на воле отлавливались новые жертвы. Агенты ГПУ выискивали по городам и весям мастеров своего дела, арестовывали их по спровоцированным обвинениям и заставляли даром работать на лагерных предприятиях.
Арестанты, не способные к тяжелому физическому труду, были обречены на смерть от истощения. Нарком Ежов на вопрос начальника Оренбургского УНКВД Успенского, что делать с пожилыми заключёнными, ответил: «Расстреливать».
На Соловках содержался известный православный священник и философ Павел Флоренский. 25 ноября 1937 года П.Флоренский был приговорён особой тройкой НКВД к высшей мере наказания и расстрелян.
В алтаре храма Вознесения на Секирной горе кто-то нацарапал: «Товарищи!.. Соловки — это школа, ведущая нас на путь к рецидиву и бандитизму!»
Олег Волков в книге «Погружение во тьму» по личным воспоминаниям описал происходившее на Соловках. При нём чекисты сложили перед алтарём церкви на Секирной горе клумбу из побелённых известью камней в виде пятиконечной звезды, вписанной в круг. Палачи выводили обречённых на смерть узников из камер и ставили по пять человек у линии круга. Вещи и золотые зубные коронки погибших становились добычей охраны.
«Акт проверки деятельности администрации лагерной командировки Голгофа в 1929 году», составленный комиссией ОГПУ, гласит: «Большие могилы, в которых помещалось до 800 трупов, были переполнены таковыми доверху и оставались открытыми. Вышеуказанные могилы расположены на видном месте, на противоположной горе, через овраг от основных корпусов размещения заключенных».
По данным Центрального архива КГБ СССР, как сообщает Юрий Бродский, только в одном 1933 году на Соловках находилось 19287 заключённых. И убивали здесь не десятками и не сотнями, а тысячами, но могил здесь нет вообще, ибо расстрелянных и умиравших на Соловках не хоронили, а просто сбрасывали в ров, следы чего давно сровняли с землей.
За время существования лагеря в нём умерло около 7,5 тысяч человек, из которых 3,5 тысячи — в голодном 1933 году. Только при прокладке железной дороги к Филимоновским торфоразработкам в 1928 году, на восьми километрах дороги погибло десять тысяч украинцев и донских казаков.
СЛОН был закрыт 16 ноября 1931 года. Однако вновь организован 1 января 1932 года. И окончательно закрыт 4 декабря 1933 года. Заключённые, аппарат и имущество Соловецкого лагеря были переданы Беломорско-Балтийскому исправительно-трудовому лагерю. Освободили лишь 450 человек, из них 16 матросов, участников Кронштадтского восстания, и даже семь контрреволюционерок.
Когда лагерь расформировали, на его месте в 1936 году создали Соловецкую тюрьму особого назначения (СТОН). 27 октября 1937 года часть заключённых погрузили на баржи и доставили в посёлок Повенец, где расстреляли в урочище Сандормох.
В 1937-1938 годах по разнарядке из Москвы были расстреляны 1800 заключённых. Палачи заводили узников в помещение, оглушали их ударом березовой палицы по голове, раздевали и связывали проволокой. Затем людей везли к ямам, выкладывали по пять тел в ряд, убивали выстрелами в голову, а помощники в это время подтаскивали к ямам следующих.
Расстрельные приговоры приводила в исполнение бригада во главе с палачом, имевшим двадцатилетний стаж работы. Он лично убивал осенью 1937 года ежедневно от 180 до 265 соловецких заключённых. Имя его капитан НКВД Михаил Матвеев — участник штурма Зимнего дворца. За выполнение соловецкой спецоперации М.Р.Матвеев был награждён ценным подарком и серебряным нагрудным знаком «Почётный работник ВЧК-ОГПУ».
Заключённый СЛОНа Нафталий Аронович Френкель (в молодости финансовый авантюрист и контрабандист) предложил рационализаторские идеи развития лагеря. За это срок ему был сокращён вдвое. Вскоре Френкель стал начальником экономического отдела УСЛОНа. Он говорил: «От заключённого нам надо взять всё в первые три месяца. А потом он нам не нужен…» Впоследствии Френкель стал одним из «крёстных отцов» ГУЛАГа, дослужился до звания генерал-лейтенантом НКВД и спокойно вышел на пенсию.
История подтвердила монастырскую присказку «Сегодня в Соловках — завтра в России». СЛОН стал своего рода полигоном для ГУЛАГа. По свидетельству Варлама Шаламова, на Соловках обрёл право на жизнь «общенародной стандарт — бараки на двести пятьдесят мест двухъярусной соловецкой системы с уборными на восемь очков в ряд». Опытным путём в Соловках определялись нормы питания, способы использования принудительного труда, техника расстрелов и технология захоронения тел.
На Соловках уже были созданы запасы отравляющего вещества хлорпикрина. Приоритет в создании газовых камер для убийства людей вполне мог бы принадлежать Советской стране. Но доктор Николай Жилов, из лагерной санчасти, на свой страх и риск уничтожил этот газ.
«Гибельные эти острова предвосхитили гитлеровские Vernichtungslagern – лагеря уничтожения», – писал о Соловках Олег Волков, автор книги «Погружение во тьму».
Соловки стали синонимом смерти. Когда сотрудники ГПУ расстреливали людей во внесудебном порядке где-нибудь в Сибири, то родственникам убитых устно сообщали: «Отправлен на Соловки».
Николай Киселёв служил охранником в Соловецком лагере особого назначения. В 1930 году Киселёв сбежал в Финляндию и там написал воспоминания «С.Л.О.Н. Соловецкий лес особого назначения».
«Чекист-надзиратель прекрасно знает, что заключённый заблудился по болезни, но он желает выслужиться, получить повышение, получить благодарность в приказе и денежную награду, а главное – им владеет особенный чекистский садизм. Он рад поэтому взять такого заключённого на мушку и выстрелом из винтовки положить наповал».
«В отчаянии многие женщины своих детей умерщвляют и выбрасывают в лес или в уборные, вслед кончая и сами жизнь самоубийством».
“Здесь власть не советская, а соловецкая”, – излюбленное выражение Игоря Курилко (позднее расстрелянного). – «Кто не убивает, того убивают самого».
Д.С.Лихачёв вспоминал: «Соловки – монастырь, Соловки – тюрьма ещё более отступили в царство забвения. Один памятник для всех сотен могил, рвов, ям, в которых были засыпаны тысячи трупов, открытый уже после моего последнего посещения Соловков, должен, как мне представляется, ещё более подчеркивать обезличивание, забвение, стертость прошлого. Увы, тут уже ничего не сделаешь. Надо призвать свою память, ибо помнить прошлое Соловков стало уже больше некому».
Не повторится ли история ГУЛАГа?
«К сожалению, мы снова возвращаемся к тоталитарному времени. Это наша общая трагедия. И то, что День памяти музей попытался заменить, — наша общая беда. Сейчас история лагерей вообще никому не нужна, это установка и светской, и монастырской власти, – признаёт Юрий Бродский автор книги «Соловки. 20 лет Особого Назначения».
Почему же мечта о справедливом обществе на земле получила такое чудовищное воплощение?
Можно ли вообще исправить человека?
В начале ХХ века это была весьма модная идея – создание нового человека. Считали, что человеческое существо не совершенно, и что его можно, а значит и нужно усовершенствовать. Однако все попытки оканчивались неудачей. Природа брала верх над экспериментами, и, можно сказать, спасала человечество от самоуничтожения.
Эксперименты по созданию «нового человека» привели к отвратительным результатам. Стоило одному заключённому получить пусть даже небольшую власть над другими сотоварищами, как он начинал издеваться над подчинёнными. «Соловецкие Франкенштейны» породили садистов и убийц, которые стали мстить своим «создателям».
Впервые я был на Соловках в 1989 году как участник международной конференции. В 2016 году перед тем как вновь побывать на Соловках, я прочитал роман Захара Прилепина «Обитель». Многие в художественном вымысле автора усмотрели искажение истины, отступление от исторической правды.
В романе «Обитель» Захар Прилепин приводит факты из заключения комиссии, побывавшей в Соловецком лагере особого назначения.
«Особенными зверствами на острове Революции отличался командир 5-й карантинной роты заключённый Курилко… Наиболее изощрённые художества: заставлял заключённых совершать акт мочеиспускания друг другу в рот, учредил специальную кабинку для избиений, ставил голыми под снег, принуждал прыгать зимой в залив и прочее». …
«Сотрудник ИСО Горшков понуждал к сожительству женщин, присваивал деньги и вещи заключённых. Каждая из склонённых Горшковым к сожительству женщин числилась у него под номером; по номерам же эти женщины вызывались на оргии, в которых принимал участие и сотрудник ИСО Ткачук, а также ряд других сотрудников».
Если роман «Обитель» написан «на заказ» для последующей экранизации, то цель ясна – показать ужасы прошлой жизни при коммунистах, чтобы всё ощутили, как хорошо живётся сейчас. Так же поступили и авторы фильма о Соловках 1927 года (режиссёр С.Черкасов).
Критик Роман Арбитман в пух и прах он раскритиковал роман «Обитель» Захара Прилепина. «Прилепин выпускает объёмный роман «Обитель» в сомнительном для писателя-сталиниста жанре «лагерной прозы». … Читателю внушается нехитрая мысль о том, что «большой террор» в СССР был начат до Иосифа Виссарионовича, а продолжался не соратниками усатого вождя, но его политическими противниками».
Научные сотрудники и работники музея на Соловках рассказали мне о своём отношении к роману Захара Прилепина «Обитель».
Лично мне роман Захара Прилепина показался интересным, но не убедительным. Ощущалось творческое заимствование. На мой взгляд, правдиво и убедительно о лагерной жизни может написать лишь тот, кто лично её пережил. Правда, пусть даже корявая, ценнее искусного вымысла.
«Что до ада – то он всего лишь одна из форм жизни, ничего страшного», — пишет Прилепин в романе «Обитель». — «Потом будут говорить, что здесь был ад. А здесь была жизнь». «Соловки – это отражение России, где всё как в увеличительном стекле – натурально, неприятно, наглядно».
«Эта система растопчет кого угодно. Ты перед ней песчинка. … Если тебя заказали, то дело «сошьют» так, что не отмажешся. У него же приказ! Ментовка это тебе не Мосторг, здесь «шьют» на заказ.
— Но я же не совершал никакого преступления!
— Начальство прикажет — будет преступление. А совесть — она здесь лишняя. Следователь должен или не выполнить незаконный приказ, или подать в отставку. А кто же при нынешней безработице от работы откажется, особенно если семья и дети. Я как-то прочитал в газете, что из семи человек шесть будет подчиняться приказам начальника, даже если их исполнение будет приносить страдания другим людям.
— А как же закон?!
— У нас профессиональная подлость, а не закон! Так что не связывайся с властью! Плетью обуха не перешибёшь. А высунулся — получи по физиономии, будет тебе наука: или не высовывайся, или не ной. Сиди тихо, как мышь под веником, и всё будет. А честность свою лучше попридержать. У нас по закону, если честно признаёшься, тебя же и посадят; так что приходится врать».
(из моего романа-быль «Странник» (мистерия) на сайте Новая Русская Литература
Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.
Главное можно сформулировать в следующих основных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что.
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость.
4\ Всё есть любовь
А Вы бы хотели посетить АДСКИЙ ОСТРОВ СОЛОВКИ?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: Соловки