25 января 2022 года я побывал на выставке «Totentanz: Пляски смерти в высокой печати» в пространстве «Прографика» на Старо-Петергофском проспекте Петербурга. Помню в детстве при сборе макулатуры нашли книгу со старинными гравюрами. Одна из них меня особенно поразила – «Рыцарь, смерть и дьявол» Альбрехта Дюрера. Ранее я ничего не знал о плясках смерти, и потому было интересно узнать что-то новое. Психолог Елизавета Заславская (одна из основательниц Death Cafe в Петербурге) рассказала, зачем говорить о смерти с точки зрения психологии и философии, и как вообще проходят дискуссии про смерть.
Первые «Пляски смерти», появившиеся в 1370-х годах, представляли собой серии рифмованных девизов, служивших подписями к рисункам и живописным полотнам. Они создавались вплоть до XVI века, однако, архетипы их восходят к древней латинской традиции.
Пляска смерти — аллегорический сюжет живописи Средневековья, представляющий собой один из вариантов европейской иконографии бренности человеческого бытия. Персонифицированная Смерть ведёт к могиле пляшущих представителей всех слоёв общества — знать, духовенство, купцов, крестьян, мужчин, женщин, детей.
В основании лежали идеи о ничтожестве человеческой жизни, ежеминутно угрожаемой кончиною, о мимолётности земных благ и несчастий, о равенстве всех и каждого пред лицом смерти, внезапно сражающей и папу, и императора, и последнего из простолюдинов, одинаково неумолимо уносящей и старца, и юношу, и новорождённого младенца.
Подобные идеи коренились в самой сущности христианского учения, но особенно занимали умы в эпоху средних веков, когда под влиянием тяжёлых условий жизни воображению простодушно верующих смерть представлялась суровой карательницей злых и благодетельницей добрых и притеснённых, открывающей для них двери в другой, лучший мир.
Позже в содержании подобных сочинений начинает преобладать горький юмор: смерть изображается, например, ловким шулером, наверняка обыгрывающим всякого партнера, или водителем хоровода, в котором невольно участвуют люди всех возрастов, званий и состояний, или злорадным музыкантом, заставляющим всех и каждого плясать под звуки своей дудки.
Такие иносказания пользовались большой популярностью и так как по заключавшемуся в них назидательному элементу могли служить к укреплению религиозного чувства в народе, то католическая церковь ввела их в круг мистерий и допустила их изображения на стенах храмов, монастырских оград и кладбищ.
Драма и танцы были в ту пору неразрывно связаны между собой; этим объясняется происхождение названия Пляски смерти. В простейшем своём виде она состояла из краткого разговора между смертью и 24 лицами, разделённого по большей части на четверостишия. Представления этого рода во Франции были в большом ходу в XIV веке.
Из Франции любовь к изображениям и стихотворным объяснениям Пляска смерти перешла в Англию и — как указывает на то одно место в Дон-Кихоте Сервантеса — в Испанию.
Нигде не привилась она так сильно, как в Германии. В 1524-1526 годах Гольбейн Младший исполняет серию рисунков «Образы смерти» (известных под названием «Пляска смерти»).
Пляска смерти представлена в своём простейшем виде: 24 фигуры, изображающие духовенство и мирян в нисходящем порядке, начиная с папы и кончая крестьянином, перемежаясь с фигурами смерти, принявшей облик закутанного в саван, сморщившегося человеческого трупа, держатся рука за руку и образуют вереницу, которая корчится и пляшет под звуки флейты, на которой играет смерть, представленная отдельно от прочих фигур; стихотворные подписи под этою картиною на нижненемецком наречии отчасти сохранились.
Считалось, по-видимому, подобные картины немаловажным пособием для достижения своей цели — внушения религиозного страха слушателям и обращения грешников на истинный путь.
Самое знаменитое из таких изданий — серия 58 изображений, гравированных на дереве Гансом Лютцельбургером с рисунков Ганса Гольбейна Младшего, который, сочиняя их, отступил от старинного типа подобных композиций и отнёсся к сюжету совершенно по-новому.
Он задался целью выразить не столько идею о том, что смерть одинаково нещадно сражает человека, каковы бы ни были его возраст и общественное положение, сколько представить, что она является нежданно среди житейских забот и наслаждений; поэтому вместо вереницы фигур или пляшущих пар он нарисовал ряд отдельных, не зависящих одна от другой сцен, обставленных подходящими околичностями и в которых смерть является непрошенной гостьей, например, к королю, когда он сидит за столом, уставленным обильными яствами, к знатной даме, ложащейся спать в своей роскошной опочивальне, к проповеднику, увлекающему своим красноречием толпу слушателей, к судье, занятому разбирательством тяжебного дела, к крестьянину, вспахивающему поле, к врачу, принимающему визит пациента и так далее.
В современном искусстве «Пляски смерти» нашли в фильме Бергмана «Седьмая печать», где смерть ведёт разговор с рыцарем.
«Рыцарь, смерть и дьявол» Альбрехта Дюрера.
Хорошая книга по данной теме – «Эстетика смерти» Кристиаан Л. Харт Ниббриг.
Тема «пляски смерти» оказалась близка и композиторам и поэтам.
Музыку к Пляски смерти писали Камиль Сен-Санс, Шуберт, Ференц Лист, Модест Мусоргский, Бенджамин Бриттен, Дмитрий Шостакович и другие.
Тему «пляски смерти» я услышал и в музыке Игоря Корнелюка к сериалу «Мастер и Маргарита» (знаменитый марш Сатаны).
Стихи, посвящённые «пляске смерти», писали многие авторы. Наиболее известная Баллада Пляска смерти (1815) принадлежит Иоганну Гёте. К сюжету также обращались Шарль Бодлер, Райнер Мария Рильке, Август Стриндберг, Бертольт Брехт, Александр Блок, Валерий Брюсов
В современном искусстве «Пляски смерти» нашли в фильме Бергмана «Седьмая печать», где смерть ведёт разговор с рыцарем.
Европейская культура почему-то боится смерти, пугает ужасами посмертного существования. Для нынешнего секуляризованного западного общества смерть это трагедия, поскольку цель жизни – наслаждение.
Философ Жан Бодрийяр признаёт, что нынешняя эпоха изгоняет смерть как антиобщественное явление, но при этом сама становится некроориентированной. «Вся наша культура – это одно сплошное усилие отъединить жизнь от смерти, обуздать амбивалентность смерти, заменив её одним лишь воспроизводством жизни как ценности и времени как всеобщего эквивалента».
Раньше люди относились к смерти спокойнее, как к естественному переходу из одного состояния бытия в другое, и готовились к этому всю жизнь как к закономерной трансформации.
У многих народов смерть воспринималась как божественная кара и как момент расставания бессмертной души с телом, когда душа направляется к душам предков.
Древние египтяне верили в жизнь после смерти, и эту земную жизнь воспринимали как приготовление к жизни вечной. Во время торжественной трапезы наряду с яствами и напитками вносили и мумию покойника, чтобы она служила напоминанием о бренности жизни.
В классическом труде Владимира Янкелевича «Смерть» говорится: «Быть может, смерть — острие мира потустороннего, врезающееся клином в здешний мир?»
Ислам и христианство утверждают, что жизнь даётся только одна, но после смерти ждёт воскрешение, и через Суд вечная жизнь в Аду или в Раю.
«Бхагавад-Гита» учит: «Смерть — это всего лишь переход из одной жизни в другую, переоблачение из старой одежды в новую».
Настоящий философ тем и занимается всю жизнь, что готовится к смерти. Сократ говорил: философия – это наука умирать. В своей последней речи на суде Сократ сказал: «Так что если смерть – такой сон, то я, по крайней мере, считаю её благом. Если же смерть есть переход из этого мира в другой и если правда то, что говорят, будто бы там находятся все прежде нас умершие мудрые и святые люди, то разве может быть благо больше того, чтобы жить там с этими существами?»
Зачем же нужна смерть?
Если для христианских мучеников смерть есть, то для философа смерти нет. Все античные философы не боялись смерти: ни Парменид, ни Сократ, ни Платон…
«Философствовать – значит учиться умирать»,– говорил Цицерон.
Мишель Монтень повторял: «Философствовать – значит готовиться к смерти».
Мартин Хайдеггер утверждал: «жизнь есть бытие к смерти».
Зигмунд Фрейд в работе «Эрос и Танатос» доказал: человек не только стремится к жизни, но в нём присутствует и влечение к смерти, причём эти два противоположных влечения связаны. В работе «Мы и смерть» Фрейд пишет: «В глубине души мы не верим в собственную смерть». «Если хотите суметь вынести жизнь, готовьтесь к смерти».
Смерть подстерегает нас на каждом шагу. Но если думать о ней и бояться её, то жизнь становится невыносимой. Ожидание смерти страшнее, чем сама смерть.
На вопрос «хотели бы вы знать день своей смерти», 94% респондентов ответили отрицательно.
Датский философ Сёрен Кьеркегор говорил, что такая смерть, как тление, не страшна, она вовсе не является концом, а только переходом к другой жизни. Подлинный страх смерти экзистенциален, так как является внутренним поединком человека со своим Я.
После «смерти Бога», считал Альбер Камю, человека охватывает паника, так как внутри обнаруживается пустота Ничто. Бунтуя против этого Ничто, человек впадает в абсурд, преодолеть который оказывается невозможным ни через убийство, ни через самоубийство.
Жан Валь в «Метафизическом трактате» пишет: «Без смерти жизнь не заслуживала бы того, чтобы её проживать. Будь проклята жизнь без смерти! Живительная смерть придаёт смысл и окраску смертной жизни».
У французского философа Жака Деррида в работе «Дар смерти» смерть становится даром обретения себя и своей истинной сути. Вместе с тем, смерть обостряет чувство ответственности за себя и за свой собственный уход из жизни. Перефразируя Жака Даррида, который заявил, что «нет ничего, кроме текста», можно сказать: «нет ничего, кроме смерти!» Смерть – единственный неоспоримый факт.
«Самое определённое в жизни – смерть, самое неопределённое – её час».
Поэтому каждое мгновение следует жить так, словно оно последнее.
Следует заботиться о том, чтобы жить не как можно дольше, а как можно правильнее.
«Memento mori» – призывали древние. – «Помни о смерти»!
Смерть должна оставаться тайной, чтобы не соблазнялись уходом в более лёгкую жизнь. Как говорила известная прорицательница Ванга: будущее должно оставаться тайной, дабы люди не потеряли вкус к настоящему.
В 2013 году я участвовал в работе 1-й международной конференции «От смерти к Бессмертию, от нереального к Реальному». Участник конференции буддийский монах Пхра Аджан Чатри (официальный представитель Верховного Буддийского Совета в России и Восточной Европе) полагает, что чем больше человек думает о смерти, тем больше он счастлив; чем больше человек боится смерти, тем больше он несчастлив.
Одна из заповедей японских самураев гласит: «Каждое утро думай о том, как надо умирать. Каждый вечер освежай свой ум мыслями о смерти. Воспитывай свой разум. Когда твоя мысль будет постоянно вращаться вокруг смерти, твой жизненный путь будет прям и прост. Твоя воля выполнит долг, твой щит станет непробиваемым».
Мохандас Карамчанд Ганди говорил: «Рождение и смерть – не два различных состояния, а различные аспекты одного состояния. Мы не знаем, что лучше: жить или умереть. Поэтому нам не следует ни чрезмерно восхищаться жизнью, ни трепетать при мысли о смерти. Мы должны одинаково относиться к ним обоим. Это идеальный вариант».
Помню, как в детстве впервые столкнулся со смертью (умерла бабушка). Я не мог представить, как это может всё для меня раз и навсегда без следа исчезнуть и никогда уже ничего не будет.
Страх смерти я преодолел на подводной лодке, где мне предстояло служить 2,5 года. Постепенно я смирился с тем, что в определённой ситуации нужно будет умереть, и стал мысленно готовиться к этому. Девиз древних римлян MEMENTO MORI стал моим навсегда.
В Мексике до сих пор особое отношение к смерти. Ежегодно 1 и 2 ноября проходит «Праздник мёртвых», посвящённый памяти умерших. По поверью, в эти дни души умерших родственников посещают родной дом. Традиция праздника восходит к племенам ольмеков и майя. По мнению учёных, ритуалы, связанные с почитанием умерших, отмечались ещё 2500—3000 лет назад. В эти дни устраивается карнавал, готовятся сладости в виде черепов и фигурок одетых женских скелетов.
Культ Святой Смерти появился в Мексике в ХVII веке. Легенда гласит, что когда-то люди были бессмертны, но со временем устали от тягот земной жизни и попросили Бога, чтобы тот подарил им смерть. Бог внял людским просьбам, спустился с небес и вручил косу одной из красивейших девушек, сказав, что она будет собирать на земле людские жизни. Как только девушка взяла в руки косу, так стала бесплотным духом, а коса превратилась в череп. Так на земле появилась Смерть.
В чём же смысл смерти?
Объективно смысл смерти в обновлении жизни. Старое должно отмирать, чтобы дать место новому. «Смерть включена в программу жизни. Если бы не было смерти, не было бы и жизни», – уверен Нобелевский лауреат Роберт Хорвиц, открывший механизм самоубийства клеток.
Философский смысл смерти для человека в том, что перспектива смерти делает его жизнь человеческой. Человек может быть человеком, как ни странно, только в перспективе небытия.
Прикосновение к проблеме смерти наделяет нас новой непостижимой трансцендентной силой жизни. Для нас это проверка чего мы стоим, чего мы достигли.
Смысл смерти в том, что она определяет смысл человеческой жизни. Иначе вся человеческая деятельность не имела бы никакого смысла, если бы у человека не было представления о своей конечности и о том, что он должен сделать что-то вне себя в этом мире.
Смерть – главное событие в жизни человека, даже важнее рождения, ибо рождение не зависит от тебя, а смерть – это итог твоего пребывания на земле, твоя ответственность за прожитую жизнь. Смерть является нашим последним экзаменом в жизни!
Медсестрам, которые работают с умирающими пациентами, был задан вопрос: о чём сожалеют люди на смертном одре?
Чаще всего люди сожалеют о том, что они не смогли прожить жизнь, сохраняя верность себе. Они сожалели о том, что старались соответствовать ожиданиям других людей, но забывали о том, что хотели они сами. И в итоге большинство из них не приблизились к исполнению хотя бы половины того, о чём они мечтали.
Многие люди не понимают простого: счастье – это действительно сознательный выбор, поэтому они проводят свою жизнь в ожидании того чудесного момента, когда всё само собой изменится, они смогут вырваться из надоевшего быта и рутины, и вот тогда наступит счастье.
«Только о двух вещах мы будем жалеть на смертном одре — что мало любили и мало путешествовали», — говорил Марк Твен.
ПО МОЕМУ МНЕНИЮ, смысл смерти в том, что он помогает лучше понять смысл жизни. Жизнь потому и имеет смысл, что человек смертен. Именно смерть придаёт человеческой жизни смысл.
Большинство людей не верят в жизнь после смерти и в Страшный Суд – в неминуемую расплату, когда за всё содеянное придётся отвечать. Они успокаивают себя тем, что религиозные представления о смерти это невежество и предрассудки. Хотя наукой уже доказано, что наш мозг сохраняет всю информацию о прожитой жизни.
Если человек верит, что после смерти его ждёт суд, он живёт осмотрительно, понимая, что за всё содеянное придётся отвечать.
А если человек не верит в бессмертие, если Бога нет, то всё дозволено, нет никаких правил и никакой нравственности, кроме собственных желаний.
Людей укрощает даже не страх смерти, а страх неведомого. Поэтому Смерть, как и Бог, должна оставаться Тайной.
Для многих самым страшным открытием может оказаться именно то, что смерти нет.
В действительности, люди не боятся смерти, а жаждут её, поскольку для них она конец всего: мучений, сомнений, тревог, лжи, и даже свободы.
Думая о смерти, человек или признаёт её, или не признаёт. Если признаёт, то либо ищет способ убежать от смерти, либо пытается чем-либо преодолеть её.
Как только человек перестаёт бояться смерти, так сразу же перед ним открывается цель пребывания на земле.
Только смерть позволяет быть честным и откровенным с собой до конца. Словно рентгеновскими лучами смерть высвечивает всё скрываемое, делая очевидным, каков ты есть на самом деле. Людям необходима смерть!
Почему же люди боятся смерти?
Смерть – последняя тайна, которая перевернёт наше представление о жизни, и, надеюсь, изменит наше отношение к жизни. Во всяком случае, такое изменение происходит у тех, кто пережил смерть в разных формах или столкнулся с ней лицом к лицу.
Мне посчастливилось пережить во время автокатастрофы нечто подобное смерти (я описал это в романе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак»). Во всяком случае, в духовном смысле я родился заново, и праздную теперь два дня рождения. Но самое удивительное, что после катастрофы я каким-то необъяснимым образом стал писать стихи.
Когда умирал мой сосед по квартире (который был мне как отец), я попросил его ответить на вопросы, и он согласился.
Когда на следующий день я узнал о смерти моего соседа, то написал вот такие строки.
Мы все умрём, возможно, очень скоро.
Но что с собой из жизни заберём?
Ни деньги, ни почёт,
ни кров, что дорог,
ни то, что как зеницу бережём.
Всё, что со смертью в нас останется навечно,
мы отдали, бесплатно, из души,
бесхитростно, по-детски, чуть беспечно,
Забрав лишь квинтэссенцию любви.
Нет ничего, что б нам принадлежало, —
как голыми пришли, так и уйдём.
Нам денег вечно мало, мало, мало…
Но кто нас вспомнит, если вдруг умрём?
Чьё сердце вздрогнет, с нами расставаясь?
В ком жить продолжим, сердцем всем любя?
Кто нас, кого любили мы, не каясь?
Кому как жертву отдали себя?
В нас Вечности нужна любовь и вера,
Умение прощать и отдавать.
Так будем же любить, не глядя, смело,
Ведь в смерти нам любовь не потерять!»
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература
P.S. Нынешние воинственные игры политиков напоминают мне «пляски смерти» в атомный апокалипсис.
Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.
Всё что я хочу сказать людям, заключено в основных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость.
4\ Всё есть любовь
А по Вашему мнению, НУЖНО ЛИ ГОВОРИТЬ О СМЕРТИ?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: альбрехт дюрер, Апокалипсис, война, искусство, лиза заславская, мифология, пляски смерти, философия