Фёдор Михайлович Достоевский (200-летие которого мы празднуем в этом году) оставил нам своей жизнью и творчеством гораздо больше вопросов, чем ответов. И вот почти два столетия мы эти «проклятые вопросы» разгадываем. Возможно, вопросы, поставленные Достоевским, важнее ответов на них, поскольку не имеют однозначного решения.
19 февраля 2021 года в Президентской библиотеке имени Б. Н. Ельцина в Петербурге кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Южно-Уральского государственного гуманитарно-педагогического университета Дмитрий Александрович Богач прочитал лекцию «Ценность жизни в художественном мире Ф. М. Достоевского».
Я задал докладчику и участникам вопрос: нет ли противоречий в ценностях жизни Достоевского?
Давно существует миф, будто Ф. М. Достоевский отчуждён от красоты пейзажа, неумело подаёт природные зарисовки, даже если они и имеются – они незначительны и фрагментарны; да и вообще «дефицит» описаний природы делает Достоевского «слабым» писателем.
Д. А. Богач в своей монографии «Природа как ценность в наследии Ф. М. Достоевского» (2018) доказывает, что природа является ключом к пониманию произведений писателя. Дмитрий Богач передал в дар Президентской библиотеке экземпляр своей монографии.
Я последовал его примеру и передал в дар Президентской библиотеке экземпляр моего романа-исследования «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» и роман-быль «Странник»(мистерия).
В 1986 году я был в турпоездке на «поезде дружбы» в Германской демократической республике. В Берлине в книжном магазине русской книги я накупил много дефицитных для СССР книг, в том числе «Достоевский» серии ЖЗЛ автор Юрий Селезнёв (Москва, Молодая гвардия, 1985 год). Эту книгу я много раз прочитал и проштудировал.
Недавно известный поэт и преподаватель литературы Дмитрий Быков в беседе с Тамарой Эйдельман обрушился с критикой на великого писателя Фёдора Достоевского. Он назвал автора «Братьев Карамазовых» «началом русского фашизма» и главной бедой человечества в XIX веке. «Фёдор Михайлович — ужасное явление русской мысли. Неужели вы не видите, что это начало русского фашизма? Большего вреда, чем он, не нанёс человечеству в XIX веке никто», — подчеркнул поэт Быков.
Эйдельман в свою очередь выразила несогласие, заметив, что Достоевский отстаивал идеи гуманизма, каким бы испорченным ни было человечество: «Он заглянул в глубины, увидел там неприятные вещи, ужаснулся и стал адвокатом человека. Даже такого, в котором есть всё это».
Николай Бердяев называл Достоевского «великим антропологом», исследователем глубин и тайн человека. Своеобразие же антропологических «опытов» Достоевского, уточняет Бердяев, кроется в том, что глубина человека всегда остаётся у него до конца необъяснимой и невыявленной. Антропология Достоевского касается последних глубин человеческого духа («тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей»).
Феномен Достоевского, по определению И. Гарина, в том, что его творчество стало «открытием утрат».
К сожалению, истинную ценность жизни большинство людей начинает понимать только в результате столкновения со смертью. Недавно мы посмотрели новый фильм «Родные». Тема фильма не нова, но всегда актуальна. У главного героя выявили опухоль мозга, только после этого он понял истинную ценность жизни и решил сделать то, что всё время откладывал.
Проблемой жизненных ценностей занимается философия, в частности, аксиология. Аксиология изучает вопросы, связанные с природой ценностей, их местом в реальности, то есть о связи различных ценностей между собой, с социальными и культурными факторами и структурой личности.
В статье «Ценность как системообразующая категория экзистенциального сознания Ф.М.Достоевского» А.Н.Кошечко пишет:
«Вопрос о ценностях — это вопрос о том, что мы делаем, к чему стремимся, как должны себя вести. Поэтому он ставится человеком и для человека; это вопрос о компасе, которым мы должны руководствоваться, отыскивая свой путь в жизни. …
Корпус ценностей у Достоевского определяет логику духовного пути личности, исходной точкой которого является выбор «мир с Богом» или «мир без Бога».
В «мире без Бога» индивидуализм, своеволие, то есть утверждение своего «я» вне зависимости от духовно-нравственных критериев, приводит к утрате веры в Бога и к самоуничтожению человека».
В статье «Духовные ценности и их роль в самоопределении личности (на материале «Дневник писателя» Ф.М.Достоевского) А.Н.Кошечко приводит мнение о последствиях реформы 1861 года. «Все «ослабели»; ожирели сердца; всем хочется сладенького, материальной выгоды, – пишет Достоевский. – Все рабы уже по существу своему и даже представить не могут себе, как это можно решить для правды, а не для собственной выгоды».
В. Ш. Сабиров, О. С. Соина в статье «Ф.М. Достоевский о смысле жизни, смерти и бессмертии человека (антропология почвенничества)» пишут:
«…по Достоевскому, первое необходимое условие, придающее человеческой жизни смысл и устраняющее трагедию смерти, есть вера в Бога и бессмертие души. …
Другим важнейшим аспектом смысла жизни в понимании Достоевского служит теллурический момент почвенничества, т. е. связь человека с землёй вообще и родной землёй в частности. …
Для великого писателя чрезвычайно важен и третий момент, обуславливающий смысл жизни человека — его глубокая прочувствованная принадлежность к своему народу и прочная духовная связь с ним».
По моему мнению, главными ценностями жизни Ф. М. Достоевского были: Бог (Христос), русский народ (Россия) и семья (любовь).
Иисус Христос был идеалом Достоевского. В письме Н. Д. Фонвизиной 1854 года из Омска он пишет: «… нет ничего прекраснее, глубже, симпа<ти>чнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть».
«Созидается же семья неустанным трудом любви», — говорил Достоевский.
Взгляды писателя на смысл жизни менялись на протяжении всей жизни и творчества.
Герой романа «Игрок» Алексей Иванович убеждает себя, что смысл его жизни в великом и светлом чувстве, которое носит гордое название «Любовь».
В романе «Преступление и наказание» прослеживается мнение, что истинным смыслом жизни является очищение души; причём это очищение может быть мучительным, но оно обязательно должно быть.
В романе «Братья Карамазовы» Алёша смысл своего существования видит в служении Богу и людям.
Достоевский был убеждён, что полюбить жизнь нужно и можно прежде её смысла. Такова мысль Алёши Карамазова в беседе с братом Иваном: для того, чтобы понять жизнь, надо полюбить её «прежде логики».
Иван считает любовь исторически сложившейся формой моралистического лицемерия. «Клейкие весенние листочки, голубое небо люблю я, вот что! Тут не ум, не логика, тут нутром, тут чревом любишь, первые свои молодые силы любишь… Понимаешь ты что-нибудь в моей ахинее, Алёшка, аль нет? – засмеялся вдруг Иван.
- Слишком понимаю, Иван: нутром и чревом хочется любить, – прекрасно ты это сказал, и рад я ужасно за то, что тебе так жить хочется, – воскликнул Алёша. – Я думаю, что все должны прежде всего на свете жизнь полюбить.
- Жизнь полюбить больше, чем смысл её?
- Непременно так, полюбить прежде логики, как ты говоришь, непременно, чтобы прежде логики, и тогда только я и смысл пойму».
Иван Карамазов хочет верить, но не может, хочет жить, но не видит в жизни смысла. Он останавливается в трагическом недоумении перед обнаруженным им парадоксом жизни: в мире одновременно существует зло и насилие, но при этом бескорыстная и жертвенная любовь людей друг к другу.
Иван не может понять, как можно оправдать слёзы замученного ребёнка.
«…Зачем мне ад для мучителей, — взывает Иван к Алёше, — что тут ад может исправить, когда те (дети – Н.К.) уже замучены?»
Если зло является органической частью этого мира, то, следовательно, мир этот есть «земной ад».
Мысль о том, что мир есть ад, впервые была сформулирована в зороастризме. Согласно этой концепции, после смерти человека ждёт небесный суд, где боги взвешивают количество добрых и злых поступков, с тем чтобы распределить души, направив их в рай, ад или чистилище.
Иван Карамазов усомнился в справедливости мира, который сотворён Богом, в смысле всего общественно-исторического устройства, мироздания и человеческого естества как такового. «Я не Бога не принимаю, пойми ты это, я мира, Им созданного, мира-то Божьего не принимаю и не могу согласиться принять».
Почему же Иван Карамазов бунтует против Бога?
На этот вопрос пытается найти ответ Алексей Козырев, кандидат философских наук, доцент кафедры истории русской философии, и.о. декана философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.
«Иван Карамазов протестует против бессмысленности человеческих страданий, в особенности же — страданий невинных детей. И если мировая гармония будет построена на слезинке одного невинного, замученного, страдающего ребёнка, то я не принимаю такой гармонии, я возвращаю свой билет Богу».
В рассказе «Сон смешного человека» Достоевский ставит вопрос о зле, корне зла, его происхождении. Писатель представил, как может один человек, подобно герою античной трагедии, убить весь мир, растлить его через семена растления и смерти, которые существуют в его собственной душе.
В чём же причины зла?
Свой ответ о природе зла Достоевский формулирует в Пушкинской речи 1880 года. Причина зла — в гордыне, в самости, причина в том, что человек сам зажигает в себе это пламя ненависти, отторжения, злобы. А потому «смирись, гордый человек!»
Достоевский показал, что без Бога невозможно духовное преображение человека. Только вера в Бога может являться гарантом нравственного выживания, как каждого человека, так и всего человечества.
Все за всех виноваты, мы находимся в некой круговой поруке добра и зла.
В уста старца Зосимы Достоевский вкладывает свою заветную мысль о всепокрывающей любви. «Любовью всё покупается, всё спасается… Любовь такое бесценное сокровище, что на неё весь мир купить можешь, и не только свои, но и чужие грехи ещё выкупишь».
«Попытки Достоевского связать гуманистический общественный идеал с личностным совершенствованием противоречивы. Его этика зиждется не на познании законов действительности и не на ориентировании нравственного суждения на них, а на воле к утверждению абсолюта», — признаёт А .Н. Кошечко.
В незавершённом по определению мире невозможно выделение каких-либо закономерностей. Если смысл понимать как Закон, то отсутствие смысла это отсутствие закономерностей в нашей жизни, а значит всё нелепо и случайно, не поддаётся никакому пониманию и управлению, жизнь — абсурдна!
Центральной проблемой нравственной философии Достоевского является проблема обоснования высших моральных ценностей и идеала. Достоевский полагал, что любой поступок человека должен быть нравственно обоснован и оправдан, чувство любви должно распространяться на весь мир, мораль должна быть нравственной, а любовь деятельной.
Однако попытки обоснования морали привели писателя к неразрешимому противоречию природного и духовного в человеке. С одной стороны, Достоевский бескомпромиссно защищает свободу человека, с другой — человеческий универсализм.
По Достоевскому, абсолютные основания морали, без которых мораль не действенна, возможны лишь в рамках религиозного сознания, ибо единственной преображающей человека силой может быть религиозная вера.
В формуле Достоевского о спасении мира через красоту «дана не апология искусства, а дана религиозная идея — спасения мира через святость, через восстановление образа Божия в нас».
А. Г. Деменев в статье «Проблема ценности жизни в философии Ф. М. Достоевского» пишет:
«Достоевский живописует человеческие трагедии. Но в таком случае имеет ли она ценность? Жизнь сохраняет смысл, пока есть вера в силу добра. Достоевский – не разрушитель надежд, он созидатель.
<…>
Мир лежит во зле, и оно непреодолимо, потому что не переделать природу человеческую, в которой оно укоренено. Человек недостоин любви.
<…>
Достоевский задаётся вопросом: как можно любить безобразное? Как возможно выполнить заповедь о любви к ближнему, если повсюду в людях ты замечаешь зло?
<…>
Достоевский связывал возможность любви человека к человеку с верой в Бога и в бессмертие души. Без всеобщей веры любовь к человечеству невозможна.
<…>
Отсутствие бога нельзя заменить любовью к человечеству, потому что человек тотчас спросит: для чего мне любить человечество?
В природе человеческой не заложена любовь к себе подобным. Она становится возможной лишь при условии веры в бессмертие. Исчезнет вера – исчезнет и любовь, и нравственность и смысл жизни».
Как сохранить веру в Высшую Справедливость, если повсюду видишь торжество несправедливости? А если не верить, то как и зачем тогда жить в этом кошмаре?
Если Бог благ и всемогущ, как он допускает существование в мире зла?
Библейская история гласит, что, получив свободу, человек получил возможность выбрать зло, чем и воспользовался. Если бы Бог хотел любой ценой уберечь человека от зла, то не дал бы ему свободы, создал бы его послушным животным. Но из любви к своему творению Бог доверил человеку самому делать выбор. И с тех пор человек живёт во зле.
В. В. Медвидь в статье «Абсолютные ценности в религиозно-философской антропологии Ф. М. Достоевского» пишет:
«Абстрактный гуманизм возлагал ответственность за зло мира на внешние условия существования, делал человека, по выражению Достоевского, игрушкой обстоятельств. Писатель же возлагал ответственность на каждого человека как персонального носителя зла. …
Достоевский понимал, что стремление достичь общечеловеческой гармонии «извне», с помощью ограниченных и не до конца продуманных теорий при отсутствии внимания к изначальному внутреннему несовершенству человека, приводит к практическому банкротству этих теорий».
В «Дневнике писателя» Достоевский утверждал: «Ясно и понятно до очевидности, что зло таится в человечестве глубже, чем предполагают лекаря-социалисты, что в никаком устройстве общества не избегнете зла, что душа человеческая останется та же, что ненормальность и грех исходят от неё самой и что, наконец, законы духа человеческого столь ещё неизвестны, столь неведомы науке, столь неопределённы и столь таинственны, что нет ещё ни лекарей, ни даже судей окончательных…»
Достоевский предостерегал о возможности появления власти, которая под предлогом заботы о счастье людей лишит их свободы. Писатель пророчествовал о грядущем превращении человека в «штифтик» и неистово протестовал против того, что «в стаде должно быть равенство».
Что нужно человеку для счастья: сытость или свобода?
Человеку важно не просто жить сыто, важно понимать, ради чего следует жить.
Человеку приходится искать смысл жизни. Ненашедшие часто убивают себя. В «Дневнике писателя» Достоевский приводит откровения самоубийцы: «…я присуждаю эту природу, которая так бесцеремонно и нагло произвела меня на страдание, – вместе со мною к уничтожению… А так как природу я истребить не могу, то и истребляю себя одного…».
«Потеря высшего смысла жизни… несомненно ведёт за собою самоубийство», — такова лаконичная формулировка взгляда писателя, взятая из декабрьской книжки «Дневника писателя» за 1876 год.
Нельзя рационально обосновать смысл жизни и благодаря этому полюбить её. Неизбежность смерти делает бессмысленными все жизненные стремления, желания. И Земля, и Солнце не вечны, всё обречено на разрушение, зачем тогда созидать?
Если кто-то не видит в жизни смысла, это ещё не значит, что смысла нет!
Достоевский призывает полюбить жизнь прежде её смысла. Это очень важная мысль, характеризующая его мироощущение.
«Без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на земле лишь одна и именно — идея о бессмертии души человеческой, ибо все остальные „высшие“ идеи жизни, которыми может быть жив человек, лишь из неё одной вытекают, — писал Достоевский. —
Если убеждение в бессмертии так необходимо для бытия человеческого, то, стало быть, оно и есть нормальное состояние человечества, а коли так, то и само бессмертие души человеческой существует несомненно».
Однако идея бессмертия не так однозначна и привлекательна, как может показаться. Достаточно вспомнить мифического Сизифа, обречённого на вечные муки. Да и проклятый Вечный Жид вряд ли счастлив.
К тому же идея бессмертия – всего лишь предположение. Строить систему ценностей исходя из предположения, не следует, шаткость её очевидна.
В мире по сути всего две Идеи:
Первая – мир был сотворён Богом и надо жить по божественным законам, любить ближних и помогать слабым.
Вторая – наш мир есть результат долгой эволюции, и жить надо по природным законам естественного отбора (Ч.Дарвина), когда выживает сильнейший, а слабый погибает, где каждый за себя и выживать надо любой ценой.
По каким же законам жить: бороться за выживание любой ценой или жертвовать собой ради любви к ближнему?
Если жить по закону Бога, то нужно пожертвовать собой ради любви к ближнему.
Но если жизнь даётся только раз и бессмертия не существует, то стоит ли жертвовать своей единственной жизнью во имя чего-либо?
Заслуживает ли какая-нибудь идея, чтобы отдать ради неё жизнь?
Что важнее: жизнь или идея?
Если важнее жизнь, то ради сохранения своей жизни можно пожертвовать любыми идеалами, пойти на любое преступление.
Если важнее идея, то ради высокой идеи можно пожертвовать своей жизнью, а если потребуется, то и жизнью других людей.
С точки зрения биологии, погибать ради каких-то абстрактных идей полный абсурд. Человек должен жить и размножаться, а не умирать из-за часто ошибочных и лживых идей. Всякого рода идеи является обманом одних ради процветания других. Жертвовать собой ради какой-либо идеи противоестественно. Желание выжить любой ценой куда естественнее, чем готовность к самопожертвованию. Эгоизм – часть инстинкта самосохранения. Да, среди животных встречаются факты самопожертвования, когда мать защищает своего детёныша или когда часть особей погибает ради выживания всего сообщества. Но это инстинкт! В борьбе за человека инстинкты побеждают культуру. Инстинкты спасают от различных идей и культурных экспериментов. Рационально-логические и прагматические доводы здесь не работают.
Человек – существо порочное. Устройство общества может либо потворствовать его порочности, либо ограничивать. Ограничение инстинктивной природы человека и есть культура. Но инстинкты сильнее культуры. Знания не делают человека лучше.
Поставьте человека в нечеловеческие условия, и он нарушит любые запреты.
Можно ли построить всеобщее счастье на Земле ценой слезинки хотя бы одного замученного ребёнка?
Достоевский отказывает такому мироустройству.
Но, увы, строят: бомбят одних, чтобы построить рай для других.
Люди инстинктивно борются за место под солнцем и никто не хочет своего добровольно уступать только из любви к ближнему.
В борьбе за человека инстинкты побеждают культуру.
А если бы побеждала культура с её разрушительными экспериментами, то человечеству вряд ли удалось бы самосохраниться.
Так в чём же смысл жизни по Достоевскому?
«Согласно Достоевскому, — пишут В. Ш. Сабиров, О. С. Соина, — смысл человеческого существования именно в силу своей онтологической всеохватности никоим образом не может быть представлен в виде моральной проповеди или ещё того менее — какой-либо социальной доктрины и уж тем более — какой-либо «идеи», претендующей «переделать» «ошибочное» существование человечества «по новому штату»».
Возможно, Достоевский не успел сформулировать своё окончательное понимание смысла человеческой жизни, он умер внезапно, не закончив роман «Братья Карамазовы».
Когда в 1994 году я вторично приехал в Старую Руссу и пришёл в дом-музей Достоевского, то в беседе с директором музея спросил у неё: какой роман написал бы сегодня Достоевский, если был бы жив?
Она ответила: «о любви, о любви несмотря ни на что».
После этих слов я вынул рукопись и показал заглавную мысль моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак»:
«БЫТЬ МОЖЕТ, ЦЕЛЬ ЖИЗНИ СОСТОИТ В ТОМ, ЧТОБЫ НАУЧИТЬСЯ ЛЮБИТЬ, ЛЮБИТЬ НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО».
На мой взгляд, Достоевский, при всей его глубине и проницательности, всё же идеализировал реальность: он искал идеал и выдавал желаемое за действительное.
В романе-быль «Странник» (мистерия) я поспорил с Достоевским.
— Откуда в людях столько жестокости? Отчего одна индивидуальность желает подавлять другую, а один народ эксплуатировать другой? Только из-за того, чтобы доказать свое превосходство? Что это: естественная конкуренция или противоестественное самоуничтожение?
— «Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей».
— Но что я могу сделать один среди засилья зла, когда каждый за себя, когда власть продажна и за деньги можно подкупить кого угодно, когда…
— «Но нельзя сидеть сложа руки, иначе окончательно дойдёшь до самооправдания, до сознания собственного бессилия перед властью обстоятельств: при чём я, эпоха виновата, время-то, мол, какое! — нероново!..»
— Мне нужна истина, а не благие выдумки. Между альтруизмом и эгоизмом побеждает эгоизм — это факт! Совесть, возможно, и оказывает сдерживающее воздействие, однако тело берёт верх! Абсурд заключается в том, что все понимают нежелательность такого порядка вещей, но это и есть реальность.
— «Или действительно высший смысл именно в этой бессмысленности: и страсти духовные, муки совести, полёт мысли, порывы творческого вдохновения, неколебимость веры не более чем чудовищная ухмылка над бедным человечеством, пустая игра воображения, чтобы хоть на краткий миг забыться, отвлечься от жуткой неминуемости этой последней правды, от этого вселенского, паучьи ненасытного бога — чрева?»
— Не могу, не хочу в это верить! Как же тогда жить, если и в самом деле тело над душой берёт верх? Или главный закон жизни — выживай?
— «Лучше уж гнуться, чем переломиться; согнёшься да выпрямишься, прямее будешь».
— Я не могу равнодушно смотреть на людскую боль, как люди желают себе смерти. Всё окружающее кажется абсурдом, лишённым какого-либо смысла.
— «Подумаешь — горе, раздумаешь — воля Господня».
— Куда ни глянь, везде господствует сила. И все призывы к любви и добру не останавливают злых людей, любовь не побеждает ненависти, добро не уничтожает зла.
— «Красота спасёт мир».
— Но как?! Я жизнью готов пожертвовать, лишь бы понять смысл происходящего, что есть человек.
— «Человек есть тайна. Её надо разгадывать, и ежели будешь её разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком».
— Нет никакой морали! Люди всегда поступают, как им выгодно. Воровать нечестно? А государству можно своих граждан обворовывать? Когда правительство грабит народ, заставляя втридорога платить, это можно? Нас поставили на грань выживания, и в таких условиях призывать к моральности аморально.
— Так можно найти оправдание и предательству, и подлости, и убийству.
— Да, я украл, но я действовал в ситуации крайней необходимости. Мне есть было нечего. И денег ни копейки. Но никогда не оправдают укравшего буханку хлеба, даже если он украл, чтобы не умереть с голода. Это не воровство, когда я беру то, что заработал, но чего мне не хотят отдавать. Это компенсация! Почему государству можно воровать у граждан, а нам нельзя?
— Выходит, в ситуации крайней необходимости нет морали, и чтобы выжить, допустимо всё?
— Поставьте человека в нечеловеческие условия, и он нарушит любые запреты. Бывают ситуации, когда воровство единственный способ выжить. Когда речь идёт о жизни и смерти, благородству нет места! Нравственность существует лишь в границах жизни, а не за её пределами!
— Но и в ситуации крайней необходимости люди ведут себя по-разному: кто-то жертвует собой, а кто-то предаёт.
— Всё зависит от обстоятельств! От обстоятельств и от человека.
— Не может человек без Бога, не может! Не уголовный кодекс удерживает от преступлений! Вот почему-то видео наблюдения боятся, а во всевидящего контролёра — Бога — не верят. А без веры в посмертное воздаяние, человек превращается в животное.
— Совесть… это химеры, муки совести – интеллигентская блажь. У дикаря нет совести; он сожрёт тебя и не подавится. Чтобы выжить, есть два пути: либо убивать, либо примириться. Но всё равно побеждает сильнейший! Короче: или жрать другого против своей совести, или быть съеденным самому.
— По каким же тогда законам жить?
— А по закону кровной мести. Люди признают только силу. Кровь за кровь! Справедливо, а главное эффективно. Страх удерживает людей, и только страх, а не какая-то совесть.
— Выходит, надо жить по закону джунглей и жрать друг друга?
— Таков закон природы: каждый сам за себя и выживает сильнейший!
— Ни один биологический вид не ведёт такой внутривидовой борьбы, только человек. В природе генетически заложен видовой альтруизм, когда один жертвует собой ради спасения вида. Для выживания необходим альтруизм! Так и Христос пожертвовал собой ради спасения человечества.
— Значит, надо жить по христовой заповеди, не убивать и любить друг друга? Но ведь если я возлюблю ближнего как самого себя, то не должен его жрать, и тогда он сожрёт меня. Значит, я из любви к ближнему должен принести себя в жертву? Да никто не живёт по христовой заповеди! Это только на словах призывают к любви, а на деле жрут друг друга. Необходимость заставляет бороться за выживание. Значит, не верна христова заповедь, если противоречит природе человеческой. Выходит, Христос ошибался, раз не под силу людям любить ближнего своего как самого себя.
— Но тогда для чего все эти призывы к совести, любви к ближнему? Лишь как предохранитель от самоуничтожения, противовес беспощадной борьбе за выживание?
— Не стоит и думать.
— Но я хочу знать Истину!
— А зачем?!!
— Чтобы понять, как мне жить? По какому закону: по божественному, и жертвовать собой из любви к ближнему, или согласно природному закону выживать любой ценой?
— Возможно, и нет ответа.
— А может, не верен идеал, если живут не по нравственному закону, а по закону природному? Значит, права жизнь, а не наши идеальные представления о ней? Но если прав закон природы, тогда почему так укоренены в сознании человечества нравственные заповеди, притом что люди живут по закону выживания и личной выгоды? Откуда этот нравственный закон? Из инстинкта самосохранения или извне? Что есть эти призывы к любви, этот нравственный закон: осознание необходимости выживания или вмешательство Бога? Внешняя необходимость или внутренняя? И если нет правды на земле, возможно, правды нет и выше? Если на Земле таков закон природы, возможно, что и в Космосе царит то же самое, та же борьба?
— Я недавно слышал, будто чёрная дыра «сожрала» звезду.
— Значит, невозможна гармония, взаимное полное и окончательное примирение, чтобы все были довольны, и всё было хорошо?
— Прόклятые вопросы, прόклятые!
— Повсюду борьба за выживание, а в результате череда смертей, кажущаяся бесконечной. Убийства, конфликты, ни дня без распрей; кажется, вся история человечества — нескончаемая череда войн. Что может удержать человечество от самоуничтожения? Только любовь. Она — необходимость. Внутренняя необходимость! А возможно, и внешняя. Без любви, человечество обречено на самоуничтожение».
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература
P.S. Недавно мы побывали в Кексгольме (фин. – Кякисалми, рус. – Приозерск). В храме Рождества Пресвятой Богородицы я купил книгу настоятеля храма Димитрия Звездилина «Святость и грех в творчестве Ф.М.Достоевского» (РХГА, 2018). Узнал много нового. Но об этом в следующем посте.
Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.
Всё что я хочу сказать людям, заключено в основных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость.
4\ Всё есть любовь
А Вы согласны с ЦЕННОСТЯМИ ЖИЗНИ ДОСТОЕВСКОГО?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: дмитрий богач, президентская библиотека, Фёдор Достоевский