1 октября отмечается День пожилого человека. Я пожилой пенсионер, у меня минимальная пенсия, и недавно я обратился в службу социальной помощи за поддержкой. «А не пойти ли вам работать, – ответили мне. – Вам всего 63 года, и вы уже не инвалид…»
Я начал работать в 17 лет на заводе, был на инвалидности (2 группа). Государство продавило пенсионную реформу, однако не платит нормальные пенсии (35-40 т.р.) людям, тем самым вынуждая работать. Неужели так государство богатеет?
29 сентября 2022 года состоялась презентация новой книги научного руководителя Центра исследований модернизации Европейского университета в Санкт-Петербурге Дмитрия Травина «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии». Пришедшим на презентацию и Дмитрию Травину я задал несколько вопросов.
Я не экономист. Но мне кажется, политика государства часто идёт в противоречие с экономической теорией. Суть экономической теории и политики государства должна быть понятна простому гражданину, иначе он не сможет в ней эффективно участвовать.
Недавно на улице пытались вызвать такси. Как только пошёл дождь, сразу цена подскочила. Агрегатор объяснил: в плохую погоду увеличилось количество вызовов и потому цена выросла. Но когда приехало много такси, цена должна бы упасть, однако опять выросла.
Где же законы рынка? Почему, когда спрос на валюту растёт, официальный курс падает?
Я хочу понять, почему политики и государственные деятели поступают противно законам экономики, законам рынка, и чего в таком случае стоят экономические теории.
Известный экономист Фридрих фон Хайек говорил: «Задача экономиста, как я не устану повторять, заключается в том, чтобы сделать политически возможным то, что сегодня является политически невозможным. Решать, что можно сделать в данный момент, есть задача политика, а не экономиста, который должен продолжать указывать, что упорное следование в данном направлении ведёт к катастрофе».
В своей новой книге «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии» Дмитрий Травин рассказывает о важнейших научных теориях, объясняющих причины формирования современного общества, почему одни страны богатые, а другие – бедные, почему в одних случаях развитие оборачивается разрушительной революцией, а в других – нет, почему демократия приходит на смену авторитарным политическим режимам.
Процитирую наиболее понравившиеся мне мысли из книги Дмитрия Травина «Как государство богатее: путеводитель по исторической социологии».
«Значение теории Смита не вызывает сомнений, однако всё чаще мы обнаруживаем, что хорошее знание экономики никак не способствует ни хорошему экономическому развитию, ни росту богатств государства и населения. …
…часто так бывало, что по какой-то причине вполне образованные правители той или иной страны на деле применяли совсем не те методы, которые считали нужным применить очень хорошо образованные экономисты».
«Часто случалось, что, несмотря на хороший рост валового продукта и успех, демонстрируемый многими другими экономическими показателями, в той или иной стране возникала вдруг революция. … А по итогам революции все вдруг начинали жить хуже…»
«Правители и революционеры по разным причинам не обращают внимания на то, как государство богатеет с точки зрения последователей Адама Смита. Но сближает их общее стремление добиваться каких-то иных целей, нежели экономическое развитие страны».
«Если в ходе революции происходит распад государства, то появляется вопрос о том, как возникает это государство и почему долгое время оно остаётся устойчивым, но вдруг рассыпается при определённых обстоятельствах».
«… для человека существует лишь два способа обретения благосостояния. Первый – это трудиться, зарабатывать, копить, обретать собственность… Второй – это отнимать то, что заработано у честных тружеников. Первый способ можно назвать экономическим, второй – политическим [Оппенгеймер 2020: 76–77]. Именно для второго способа обретения благосостояния и существует с незапамятных времён государство».
«Государство опасно как для трудящихся, так и для собственников, инвестирующих капиталы в производство. Поскольку люди, стоящие за государством, могут отнимать всё у всех. Они являются грабителями по отношению к обществу в целом».
«… государство работает на себя, «государевы люди» чтут прежде всего свои собственные интересы; и лишь в той мере, в какой они вынуждены считаться с давлением общества, эти «государевы люди» будут возвращать обществу часть средств, забранных у него через налоги».
«… государственные служащие живут на налоги, которые мы платим, а потому они достойны что-то получать лишь в том случае, если эффективно распоряжаются нашими бюджетными средствами. Не работают нормально – пусть выметаются».
«Гипотеза об одарённости какой-либо конкретной расы, – справедливо отмечает Франц Оппенгеймер, – не использовалась нами, и мы в ней не нуждаемся. Как говорил Герберт Спенсер, это самая глупая, из всех мыслимых попыток, попытка построить философию истории»
«В отличие от разного рода теорий, стремящихся убедить нас в зависимости развития от культуры того или иного народа, теория модернизации показывает, что в основе преобразований лежит свойственное любому человеческому обществу стремление поступать рационально».
«Беды отстающих стран не заложены в генах населяющих их народов, не заложены в национальной культуре, не заложены в природе».
«Кто захватил земли, тот их и эксплуатирует в своих интересах, блокируя стремление конкурентов из иных стран воспользоваться чужими ресурсами».
«История разных народов сложилась по-разному из-за разницы в географических условиях, а не из-за биологической разницы между ними самими“» [Даймонд 2010: 29].
«Идеологический барьер отсекал передовой зарубежный опыт, и мы опять отстали на десятилетия».
«Теорема Морриса гласит: Причиной перемен являются ленивые, жадные и испуганные люди, которые ищут более лёгкие, более прибыльные и более безопасные способы что-либо сделать. И они редко знают, что они делают. История учит нас, что, когда возникают затруднительные обстоятельства, – начинаются перемены».
«Страх, лень и жадность, конечно, иррациональны, но загнать эти страсти в «дальний угол своего сознания» можно лишь осуществляя осмысленные мероприятия».
«Мы должны стремиться к переменам, даже если они порождаются нашими пороками. Остальное со временем приложится. Но, естественно, лишь в том случае, если перемены будут соответствовать ленивой, жадной и испуганной природе человека».
«Рано или поздно все, конечно, прогрессируют, но в хорошем месте делать это естественнее. Оспорив известную поговорку, мы должны признать, что не человек красит место обитания, а место – человека».
«Окажись у людей Востока достаточно времени, они, вероятно, сделали бы те же самые открытия и у них была бы своя промышленная революция. Однако география сделала это намного более лёгким для людей Запада» [Моррис, 562].
«Франкопан утверждает, что … главным козырем, который невозможно было побить, оказалось географическое положение. …Так как у Британии не было границ, которые нужно было защищать, её военные расходы были гораздо ниже, чем у континентальных противников».
«Россия проигрывает в конкуренции с Западом. Мы всё больше чувствуем наше отставание. И, если принять во внимание мировой опыт, это наше чувство рано или поздно станет (как и в других странах) важнейшим двигателем преобразований».
«Рассуждая о «судьбах родины», мы часто говорим о необходимости её модернизации – превращения в современное общество с эффективной рыночной экономикой и демократией. Но вот парадокс: когда учёные начинают вести свои споры о модернизации, сплошь и рядом можно слышать, что эта теория устарела, что она искажает развитие общества и даже служит чьим-то корыстным интересам. Получается путаница: пока мы не погрузились в «науку», мы жаждем модернизации, а как только погрузились – начинаем её опасаться.
«Принципиальным моментом теории модернизации является утверждение, что не было никакого извечного Запада с современными нормами жизни, не было извечного преимущества западных народов над восточными. Весь мир меняется, и Запад в том числе. Успех Запада – плод долгого труда, а вовсе не исходно существующих культурных, или тем более генных, преимуществ».
«Но если власть – не от Бога, то на чём же она держится в современном обществе? Ответ дал ещё Вебер. На законе. На тех нормах, которые устанавливают люди. Если, конечно, они признают эти нормы справедливыми».
«Защищенность прав подданных была весьма условной. Скорее, лишь слабость монарха, чем нормы закона, обеспечивали такую защиту».
«Мир, согласно концепции Парсонса, идёт не к тому социализму, при котором национализируется собственность, а к дальнейшему развитию свободного предпринимательства с минимальным государственным контролем».
«Единственным вариантом такой «консервативной модернизации» оказался милитаризм, сплотивший высшие классы и направивший агрессию вовне, для того чтобы и другие группы населения получили какие-то выгоды от консерватизма. Если не материальные, то хотя бы моральные: гордость за свою державу, за победу над врагами, за господство над значительной частью мира».
«Хантингтон видит, что модернизация – это не только экономическое развитие, демократизация и появление способности адаптироваться к переменам. Модернизация – это ещё и социальная нестабильность, политическое насилие, военные конфликты, революции, государственные перевороты».
«По мнению Хантингтона, в сложном неоднородном обществе никакая общественная сила не способна править в одиночку [Там же: 29]. Надо договариваться с другими. Находить с ними общий язык. Но старые политические институты (например, абсолютная монархия) на это не рассчитаны. В итоге общество их ломает. Иногда с колоссальными жертвами. И до тех пор, пока не возникнут институты, позволяющие договариваться, сохраняется нестабильность, чреватая страшными катаклизмами».
«Модернизация обычно порождает отчуждение и аномию, отсутствие норм»
«Рост деспотизма, – делает в какой-то момент парадоксальный вывод Хантингтон, – связан, таким образом, с ростом социальной и политической мобильности».
«Модернизированность порождает стабильность, но сам процесс модернизации порождает нестабильность».
«Теоретически из подобной ситуации, часто встречавшейся в самых разных модернизирующихся странах, может быть три выхода. Либо власть силой берут военные с помощью переворота, либо власть подминают под себя революционеры, либо власть достаётся харизматику, способному завоевать любовь широких масс красивой внешностью, красивыми словами или красивыми делами».
«Во-первых, если мы хотим сохранить мир на планете, необходимо воздерживаться от вмешательства в конфликты, происходящие в других цивилизациях [Хантингтон 2003: 523].
Во-вторых, поскольку конфликты возникают часто сами (без вмешательства) крупных государств разных цивилизаций, то эти государства (Хантингтон называет их стержневыми державами) должны договариваться между собой о том, как предотвращать столкновения, не нанося ущерба ни одной из сторон [Там же].
В-третьих, для того чтобы конфликты возникали пореже, интеллектуалы должны не навязывать жителям других цивилизаций собственные ценности, выдаваемые за общечеловеческие, а распространять те идеи, которые могут быть восприняты разными людьми без ощущения утраты собственной идентичности [Там же: 529]«.
«На индивидуальном уровне модернизация порождает ощущение отчуждённости и распада, потому что разрываются традиционные связи и социальные отношения, что ведёт к кризису идентичности, а решение этих проблем даёт религия [Там же:108]«.
«Это как раз та самая аномия, о которой Хантингтон писал в «Политическом порядке…»
В результате одновременно развивается два процесса, казалось бы совершенно противоположных, но на деле тесно связанных между собой. Отстающие в деле модернизации цивилизации, с одной стороны, заимствуют то, что необходимо им для экономического развития, но с другой – переходят к агрессивной риторике (а иногда и к агрессивным действиям) в отношении тех, у кого многое заимствуют. Иными словами, они берут на вооружение то, что не могут не брать, но при этом отторгают то, без чего, как им представляется, можно обойтись. Более того, они иногда стремятся даже навязать другим свое видение мира. Так сказать, баш на баш: мы признаем, что вы лучше нас в технологиях, но признайте-ка и вы, что мы лучше, честнее, духовнее, культурнее, больше думаем о высших смыслах, а не о выгоде».
«Катастрофическое столкновение «культуры» с «цивилизацией» в ХХ веке обернулось двумя страшными мировыми войнами. И сегодняшнее столкновение цивилизаций по Хантингтону в основе своей имеет те же причины, которые в свое время породили раскол Европы на два враждующих лагеря».
«Для ведущих реформаторов часто идеи преобразований, общественного прогресса, счастья народа и т.д. имеют самостоятельную ценность, но если рассматривать состояние элиты в целом, то она оказывается ориентированной на реформы только в том случае, когда из-за разнообразных угроз не видит возможности сохранять традиционный образ жизни».
«Культура более развитого народа одерживала победу даже в том случае, когда в военном отношении этот «изнеженный» народ проигрывал».
«Хронические войны, являющиеся результатом непрекращающегося политического многообразия, долго были весьма болезненной, но мощной и притом основной движущей силой жизнеспособности Запада [Там же: 708]«.
Впоследствии вывод о том, что именно раздробленность Европы лежала в основе её успеха, использовался другими авторами, но первым подробно продемонстрировал это на различных примерах именно Мак-Нил».
Сеймур Мартин Липсет: «Чем зажиточнее страна, чем выше её благосостояние, тем больше шансов, что в ней будет поддерживаться демократия».
«Главное – это компромиссы, стремление различных социальных сил пойти навстречу друг другу. Пойти на определённые уступки в борьбе за богатство и статус ради тех гарантий личных прав и сохранности собственности, которые даёт демократия».
«Но в то же время мыслящему человеку ясно, что лучше принять демократию с недостатками, чем автократию с некоторыми её мифическими достоинствами, рассыпающимися под ударами реальной жизни».
«Проблема нашей страны состоит в том, что, отчаявшись дождаться демократии, мы порой сильно драматизируем события, утверждая, будто настоящие демократические страны населяют идеальные люди, обладающие свойствами, совершенно немыслимыми для сегодняшней России».
«Как хорошо сказал один из авторов, цитируемых в книге Алмонда и Вербы, проблема состоит не в том, каким образом 180 миллионов Аристотелей смогут управляться с демократией, а в том, как мы можем организовать сообщество из 180 миллионов обычных людей таким образом, чтобы оно осталось чувствительным к их нуждам [Там же: 451].
Именно такова сегодня наша задача в России».
(конец цитаты из книги «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии» Дмитрия Яковлевича Травина).
Дмитрий Травин достаточно глубок в своём анализе экономических проблем. Однако, как и все экономисты, грешит «экономическим детерминизмом» в объяснении поведения людей. Люди не всегда поступают так, как им выгодно, и рационально, а часто иррационально, импульсивно. Не всё можно просчитать, велика вероятность случайности.
Дмитрия Яковлевича можно условно отнести к разряду «экономистов-прагматиков». Поскольку он полагает, что модернизация экономики решит все наши проблемы.
Теория модернизации предполагает, что люди поступают рационально. Но люди подчас поступают не рационально, в своих поступках руководствуются не только соображениями экономической выгоды, но и эмоциями, страстями, идущими порой вразрез с меркантильной выгодой.
Доминирование (стремление к власти) в инстинктивной природе человека. Человек инстинктивно стремится достичь наиболее выгодного для себя положения. А достигнув, удерживает его всеми способами.
Вся история человечества есть борьба за прибавочный продукт, борьба инстинктивная и часто бескомпромиссная. Люди воюют за место под солнцем, стремясь выжить любой ценой. Это инстинктивная борьба за самосохранение и продолжение рода, часто без оглядки на совесть. Цивилизованные особи придумывают себе оправдание, чтобы успокоить свою совесть.
Суть революций сводится к перевороту, когда недовольные и обездоленные свергают с насиженных тёплых мест других, прикормленных под солнцем…
В своей книге на вопрос «Почему Россия отстала?» Дмитрий Травин отвечает с позиций исторической социологии.
1\ Русские земли значительно дольше основной массы европейских земель страдали от набегов, препятствовавших нормальному развитию экономики. Незащищённость собственности, да и самой жизни человека, являлась важнейшей причиной того, что Россия «засиделась на старте».
2\ При этом нет никаких оснований считать, будто бы эта незащищённость является вечной культурной чертой России.
3\ Зато периферийность России всерьёз развитию препятствовала.
4\ Мы получали из этого центра (Европы – НК) слишком слабые импульсы для развития городов, активизации торговли и ремесла, монетизации экономики, что, бесспорно, тормозило движение.
С одной стороны, все обозначенные выше проблемы не мешали в дальнейшем России … развиваться, двигаясь вслед за «лидерами». С другой стороны, у нас возникала своеобразная зависимость от исторического пути …»
Дмитрий Травин полагает: «Мифом является популярное в России представление о том, что можно добиться успеха за счёт авторитарных реформ».
5 сентября 2022 года Д.Я.Травин прочёл лекцию «Кем же на самом деле был Горбачёв? Мифы и правда о Перестройке» в Европейском университете в Петербурге
Считаю необходимым дополнить аналитику Дмитрия Травина (по «принципу дополнительности» Нильса Бора) несколькими, на мой взгляд, важными моментами.
Первый – особенности власти в России, роль воли, чувств, страстей, властителей.
Второй – это учёт религиозного фактора (в России – господство православия).
Третий – представление о смерти как часть национального менталитета.
Травин считает, что в нашем православии нет ничего препятствующего модернизации. Я придерживаюсь другого мнения.
Если западные христиане пытаются заслужить Царство Божие самоотверженным трудом на благо себя и своих близких, то православные «зарабатывают» Царство Божие не трудом и накоплением богатства, а самопожертвованием и молитвой.
В западном христианстве материальное преуспевание (накопленное трудом богатство) рассматривается как проявление благодати Божьей.
Для нас благодать выражается не в обретении богатства. Поэтому у нас богатство не в чести, а труд лишь вынужденная необходимость ради поддержания плоти. Если для протестантов богатство является проявлением благодати, то для нас это чуть ли не проклятие. «Трудом праведным не наживёшь палат каменных», – говорит русская пословица.
В православном мировоззрении богатство никогда не было проявлением благодати, скорее наоборот. Спасение души достигается бегством от мира, неучастием в делах общества и государства. Для православных главное в жизни не труд, а молитва, общение с Богом. «Цель жизни христианской – обретение Духа Святого», – говорил русский святой Серафим Саровский:
В православии нет понятия «чистилище», от греховности нельзя откупиться через индульгенции (как в католицизме). Человек спасается не только верой (как в протестантизме), и не только делами (без которых вера мертва), но прежде всего человек спасается любовью.
Чаадаев считал Россию аномальной страной. Он писал, что в русском народе есть что-то неотвратимое, а именно – его полное равнодушие к природе той власти, которая им управляет. «В крови у нас есть что-то такое, что отвергает всякий настоящий прогресс. <…> Мы составляем пробел в порядке разумного существования».
При этом Чаадаев выражал надежду, что Россия в будущем каким-то волшебным образом ответит на «важнейшие вопросы, которые занимают человечество».
Константин Аксаков писал: «всё зло от угнетательной системы нашего правительства, оно вмешалось в нравственную жизнь народа и перешло, таким образом, в душевредный деспотизм».
Карамзин задавался вопросом: русский народ придумал таких властителей, или властители сделали таким народ?
Согласно теории культурно-исторических типов Николая Данилевского (изложенной в его работе «Россия и Европа» в 1869 году), если народ не реализует возможности формирования своей самобытной цивилизации, то ему остаётся лишь стать своеобразным этнографическим материалом для других культурно-исторических типов.
Доктор философских наук К.Х.Момджян считает, различие западного и российского менталитета как факт существует; различия эти серьёзные, их нельзя недооценивать. На Западе особый рассудочный коллективизм основан на принципе «сделай благо ближнему, чтобы он сделал тебе». Если в западном менталитете видна способность договариваться, то в нашем менталитете обнаруживается скорее противоборство.
Некоторые западные учёные (Р.Пайпс и др.) полагают, что отличия России от Запада являются совершенно принципиальными, фундаментальными и почти непреодолимыми. То есть Россия, с их точки зрения, всё же идёт своим особым путём, и в этом состоит её трагедия, а вовсе не призвание и не великая судьба, как полагали раньше.
Живя на Западе русский философ Иван Ильи констатировал: «Россия – арена столкновения Западной и Восточной суперцивилизаций, что и составляет глубинную основу её несимфоничности, раскольности».
«Мы знаем, что западные народы не разумеют и не терпят русского своеобразия. Они испытывают единое русское государство как плотину для их торгового, языкового и завоевательного распространения. Они собираются разделить всеединый российский «веник» на прутики, переломать эти прутики поодиночке и разжечь ими меркнущий огонь своей цивилизации. Им надо расчленить Россию, чтобы провести её через западное уравнение и развязание и тем погубить её: план ненависти и властолюбия».
В 1945 году русский философ Г.П.Федотов в статье «Россия и свобода» пишет:
«Весь процесс исторического развития на Руси стал обратным западноевропейскому: это было развитие от свободы к рабству. Рабство диктовалось не капризом властителей, а новым национальным заданием: созданием Империи на скудном экономическом базисе. Только крайним и всеобщим напряжением, железной дисциплиной, страшными жертвами могло существовать это нищее, варварское, бесконечно разрастающееся государство».
За 537 лет, от Куликовской битвы до первой мировой войны, Россия воевала 334 года. Из них одну войну против девяти держав, две войны против пяти держав, двадцать пять войн против трёх держав и тридцать семь войн против двух держав одновременно.
Опыт 1914 года доказал, что капиталистической России в войне не победить. Мало кто хочет умирать за чужие капиталы. Капиталисты продажны: где капиталу хорошо – там и родина.
Россия не сможет существовать, если каждый будет жить по одиночке. Вся наша долгая и трудная история привела к осознанию простой идеи – СПАСТИСЬ МОЖНО ТОЛЬКО ВМЕСТЕ!
В 1913 году национальный вопрос в российской империи казался неразрешимым. Василий Шульгин писал: «Если … на вопрос о народности будущие обитатели южной России будут отвечать: “Нет, мы не русские, мы – украинцы”… наше дело будет проиграно».
Спустя сто лет так и случилось.
Сегодня западные страны «…уже не стесняются открыто заявлять о намерении не только нанести нашей стране военное поражение, но и разрушить, расчленить Россию. Другими словами, добиться исчезновения с политической карты мира слишком самостоятельной геополитической величины», – заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров на общеполитической дискуссии 77-й сессии генеральной ассамблеи ООН.
В США даже опубликовали «Путеводитель по распаду России» — так называется новая книга известного эксперта Януша Бугайского. «Несостоявшееся государство: Путеводитель по распаду России» — это не просто «конец истории» по Фукуяме. По сценарию Бугайского, центральная власть в России рушится под напором проблем. Триггером развала России станет конфликт на Украине.
Госсекретарь США Блинкен заявил, что Вашингтон разработал план действий на случай применения Россией ядерного оружия на Украине: «последствия будут ужасающими». … На Украине уже погибли 5937 российских военных. Призовут ещё 300 тысяч … Патриарх Кирилл назвал смерть во время «междоусобной брани» на Украине «жертвой», эта жертва «смывает» с человека все грехи. Патриарх пообещал прощение грехов погибшим в «междоусобной брани» на Украине. Вчера сообщили, что Патриарх Кирилл заболел ковидом.
В НАТО заговорили о возможности применения ядерного оружия против России. Однако все понимают, что применение ядерного оружия равносильно самоубийству.
Раньше всё готовы были терпеть, «лишь бы не было войны». Инстинкт самосохранения — главная движущая сила человека. Пока есть страх уничтожения, люди живут без войны. Как только страх пропадает — начинается новая война.
Сто лет назад истинных патриотов насильно высылали из России («философский пароход»), поскольку они не хотели покидать родину. А сегодня некоторые поуехавшие из-за границы хвастают, что успели сбежать. Они, видимо, считают себя самыми умными, а оставшихся — …
Когда я призывался 45 лет назад, конечно тоже были уклонисты, стремящийся откосить от армии. Но ради этого бежать из страны даже в мыслях не было.
Сбежать ещё можно, но от себя не убежишь. Замучает ностальгия…
Или «где хорошо, там и родина»?
В жизни каждого наступает момент, когда нужно выбрать, на чьей ты стороне. Поуехавшие вряд ли будут мечтать о победе России. Жизнь эмигранта не завидна… Как они там будут жить? на что? на кого и кем станут работать?
Недавно исполнилось 88 лет со дня рождения Владимира Войновича. В 2017 году он заявил, что Россию ждёт распад. 9 сентября 2017 года в Доме журналиста в Санкт-Петербурге Войнович ответил на мой вопрос о будущем России.
Я социолог-практик с 1981 года; за свою жизнь провёл немало социологических исследований. Сейчас философы, политологи и пропагандисты заявляют об особом пути России. Я об этом написал ещё тридцать лет назад в романе-исследовании «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».
«Всё подчиняется железной логике событий, и даже при желании невозможно ей воспротивиться. Это своего рода закон, и пытаться пренебречь им всё равно что спорить с законом всемирного тяготения. Я действую не как хочу, а в силу политической необходимости, выражая волю большинства. И если в результате проводимых реформ будет умирать более десяти процентов населения, то придётся слегка притормозить. Мы не можем прокормить всех пенсионеров, а только половину — такова правда! Самое тяжёлое это говорить народу правду. Но если не проводить реформы, погибнуть все. Лучше пожертвовать немногими, чтобы спасти всех. Я исхожу из государственного интереса! Нужно заставить людей работать. Во что бы то ни стало! Даже если для этого придётся отобрать у них денежные накопления. Это необходимость! И любой другой на моём месте сделает то же самое. Политическая необходимость выше нравственности! И платить нужно людям не слишком много, чтобы работали там, где необходимо. Главное — сохранить власть денег. Или, на худой конец, власть страха».
(из моего романа-быль «Странник» (мистерия) на сайте Новая Русская Литература –
Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.
Всё что я хочу сказать людям, заключено в основных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость
4\ Всё есть любовь
P.S. Когда в 1992 году я руководил благотворительной организацией, то организовывал питание малоимущих. Теперь вот сам получил двадцать талонов на бесплатные обеды. Спасибо. В Екатеринбурге благотворительный фонд «Люблю и Благодарю» 6 лет помогает малоимущим пенсионерам и инвалидам, одиноким матерям и людям в сложной жизненной ситуации. Каждый день кормят нуждающихся комплексными обедами, помогают решить юридические проблемы, предоставляют одежду и обувь.
Поздравляю с Днём пожилого человека.
А по Вашему мнению, КАК ГОСУДАРСТВО БОГАТЕЕТ?
Приглашаю посмотреть другие мои публикации по данной теме.
«ОСОБЫЙ ПУТЬ РОССИИ» – 10.11.2018.
«РУССКИЙ ПУТЬ – ЗА И ПРОТИВ» – 19.01.2019.
«КИПУЧАЯ СОВРЕМЕННОСТЬ И МОДЕРНИЗАЦИЯ» – 21.09.2019
«ПОЧЕМУ РОССИЯ ОТСТАЛА» 27.11.2021
«ПУТЬ И СУДЬБА РОССИИ» 23.04.2022
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: Дмитрий Травин, историческая социология, как государство богатеет, экономика