25 ноября 2014 года в Москве в Доме Пашкова прошла церемония награждения лауреатов девятого сезона Национальной литературной премии «Большая книга». И хотя победила в читательском голосовании книга Светланы Алексиевич «Время секонд хэнд», получить премию «Большая книга» пришла очередь Захару Прилепину. «Мы все понимаем, что это – литературный спорт», – признался Прилепин.
Второе место второй раз занял Владимир Сорокин. Это должно было бы выглядеть оскорбительным, если бы не 1,5 млн. рублей. Неужели у нас нет других достойных авторов, чтобы второй раз вручать вторую номинацию Владимиру Сорокину? Разве Светлана Алексиевич не достойна награды?
Почему же премию во второй раз получают известные авторы?
Секреты премии «Большая книга» «шиты белыми нитками». Всем известно, за что дали первую премию «Большая книга» Дмитрию Быкову, и за что ему дали третью номинацию во второй раз, и почему не дали в третий. Теперь его имя даже не упоминают! Теперь он среди прочих «других авторов».
В 2011 году до оглашения результатов Дмитрий Быков сказал, что «бомба два раза в одну воронку не попадает, и мне тут уже нервничать нечего в ближайшие лет несколько».
Быков ошибся. Против всех естественных законов, премия в него попала дважды!
В статье «Литература как жульничество» Дмитрий Быков пишет: «Из всех видов жульничества… самым надёжным оказалась литература, то есть такой способ разводить лохов, за который они сами платят с наибольшим удовольствием…»
Известно, что в советское время литературная премия была своеобразной взяткой писателю со стороны власти, и, по словам Дмитрия Быкова, «хорошие книги госпремий не получали».
Помню, как один видный писатель, член жюри известной литературной премии, на встрече с читателями признался: деньги-то мы, конечно, найдём, а вот книгу вряд ли.
Михаил Бутов – председатель экспертного совета литературной премии «Большая книга» признался: «Я бы был доволен, если бы первую премию получил в этом году Владимир Сорокин. Мне кажется, ситуация для этого созрела…»
То есть дело не в качестве текста, а в том, что «ситуация созрела» для награждения Владимира Сорокина, теперь уже второй раз.
Даже Иван Бунин, получивший Нобелевскую Премию, раздавший её на помощь молодым талантливым писателям, сожалел, что вторично нобелевскую премию не дадут. А у нас – пожалуйста!
И это наши «духовные аристократы», элита, совесть нации!..
Кажется, совсем стыд потеряли. У нас что, других талантливых писателей нет?
В 2011 году сопредседатель премии писатель Юрий Поляков (главный редактор «Литературной газеты») недоумевал: «Вот я смотрел на этих тринадцать достойных авторов, и удивлялся, почему среди них нет писателей из губернской России. Москвичи есть (заметьте, все лауреаты этого годы москвичи! – НК.), из ближнего зарубежья есть, из дальнего зарубежья есть. А из губернской России нет. У нас что, никто не пишет в губернской России?»
Одни считают, что подобного рода премии это сделка с дьяволом. Другим это напоминает междусобойчик, «распил внутри «обоймы», когда чужаков не подпускают к «кормушке».
Причём никто не отказался от премии (миллионов), как это сделал Григорий Перельман и Лев Толстой.
Правда Захар Прилепин сказал, что потратит полученные три миллиона рублей на дело мира. «Нам всем очень нужен мир. Я уже знаю на что потрачу эти деньги», — заявил писатель.
Как-то я участвовал в работе международного научно-практического семинара «Русская литература в XXI веке: ориентиры и ориентации».
Марина Петровна АБАШЕВА, д.ф.н., профессор ПГПУ (Пермь), член жюри Букеровского комитета – 2010, выступила с сообщением «Литературная премия как навигация в современном литературном пространстве». Возможна ли навигация как нахождение правильного курса для чтения или для создания новых текстов? Ответ – НЕТ!
Литературные премии сегодня утрачивают свой авторитет. В 90-е годы на премии надеялись как на инструмент идеологической и эстетической децентрализации. Сейчас отсутствие общих навигационных ориентиров вызывает недоверие к премии.
Премия не столько инструмент для навигации, сколько её измерительный прибор.
Консенсус, особенно на последнем этапе присуждения премии, достигается чисто арифметическим способом, и довольно часто фаворитом оказывается фигура компромиссная.
Критик Левинсон предлагал дать премию «НОС» не лучшей книге, а той, которая есть самая средняя. «НОС» можно расшифровать как «нынешняя отечественная словесность»!
Никита Львович ЕЛИСЕЕВ, литературный критик из Санкт-Петербурга, выступил с сообщением «Литературная премия «Национальный бестселлер» – показатель литературного процесса». Навигатором литературная премия быть не может, но показателем может быть – точным сколком того, что есть наша литература. Критики – это клан, и волей-неволей происходит отрыв от читателей. Премия «национальный бестселлер» в 10 тысяч долларов аккуратно делится: 7 тысяч $ получает победитель, а 3 тысячи $ получает тот, кто выдвинул этого претендента. Это своеобразный «откат».
НОВИКОВА Лиза Владимировна (литературный критик из Москвы) заявила, что выбор книг определяется не литературными премиями. На читательский интерес сохраняется влияние политики.
Ни для кого уже не секрет, как, кому и почему даются литературные премии (читай работу французского исследователя Пьера Бурдье «Поле литературы»).
1\ Премию получают те авторы, которые наиболее успешно вписывают свои произведения в существующий канон.
2\ Присуждение литературной премии произведению не является гарантией его эстетической ценности.
3\ Литературные премии не являются показателем социального признания.
4\ Премию получают те, кто их раздаёт.
5\ Литературные премии получают те, кто ориентируется на их денежное выражение, и в целом на деньги как цель своего литературного творчества.
6\ Литературные премии являются средством управления литературным, и в целом, социальным процессом.
7\ Чтобы получить литературную премию нужно: а\ выдавать ежегодно литературный продукт неважно какого размера и качества, но обязательно ежегодно, и лучше не один; б\ нужно обладать высоким модусом внутригруппового участия (проще говоря, участвовать в литературных тусовках и быть «в обойме»); в\ демонстрировать лояльность к определённым темам и политическим условиям.
Литературные премии стали частью книжного бизнеса по раскручиванию того или иного автора.
Чтобы получить премию, главное, как всегда, «быть в обойме» или сидеть на «нужном месте», и тогда при очередном дележе «всем сестрам по серьгам».
Если литературное произведение не достаточно «хорошо» и не удостаивается премии, то можно получить награду «за честь и достоинство», ну или, на худой конец, «за вклад в литературу».
На мой взгляд, важно не премию получить, и остаться в истории литературы, или что ещё лучше – в человеческих сердцах как можно большего количества людей.
Любопытны высказывания финалистов и лауреатов премии «Большая книга».
Юрий Арабов: «Любая премия – это охранная грамота на ограниченный срок. Плевать в лицо не будут, но будут плевать в спину. А это менее обидно».
Павел Басинский: «Премии – не признание заслуг, а «бонус», улыбка судьбы. А судьба улыбается тем, кто меньше всего ее об этом просит».
Илья Бояшов: «Литературные премии – это очень хорошо. Пишущего человека надо поощрять, подпитывать. Главное, чтобы он чувствовал себя при этом не обязанным «руке дающей», а свободным».
Юрий Буйда: «Премий никогда не получал. Наверное, это приятно – победить и получить кучу денег. И чем больше куча, тем лучше: пишем-то мы для себя, а печатаем – для денег».
Андрей Волос: «Внешние обстоятельства вроде признания или непризнания критиков или публики не могут изменить истинного веса писателя».
Дмитрий Данилов: «Лучшая награда для писателя… когда его тексты помнят, читают и ценят спустя многие годы после его смерти. Но если все-таки снизить планку и выбирать между деньгами и признанием читателей, то важнее, конечно, признание читателей, причем, в первую очередь, читателей не массовых, а квалифицированных, читателей-экспертов… А массовое признание и деньги – вещи, разумеется, очень хорошие и приятные, но не главные»
Борис Евсеев: «Я не отрицаю важности премий… это хотя бы временный уход от издательского конвейера и других «подстав» литературного процесса. Но литература не спорт! Здесь не победы и поражения, а открытие истины или неоткрытие ее…»
Игорь Ефимов: «А в погоне за премией есть игровой элемент. Так что, когда мой роман оказался в «коротком» списке, я испытал радостное возбуждение и волнение».
Александр Иличевский: «Премии – едва ли не единственный способ вписать текст в контекст культуры».
Александр Кабаков: «Для меня важен читательский успех, но гораздо важнее оценка профессионалов».
Руслан Киреев: «Важно не только войти в литературу вовремя, но и вовремя из нее выйти… Я бы учредил премию не только «Дебют в литературе», но и «Финиш».
Наум Коржавин: «Премии для меня – условность. Для меня важны книги, которые мне нравятся».
Владимир Маканин: «Премии… должны облегчать писателям жизнь… Премий должно быть так много, чтобы казалось, что их совсем нет».
Владимир Орлов: «Если будут возникать премии, которые не дадут никаких поводов сомневаться в их честности, конгениальности, в том, что они созвучны высокому уровню литературы, если заставят себя уважать – то слава Богу».
Виктор Пелевин: «Писатель — это человек, который отвечает перед текстом, который он пишет, а не перед читателями или критиками».
Мариам Петросян: «Денежные премии нужны, конечно, молодым, начинающим писателям … А рецепт для победителя – поменьше думать о победе».
Герман Садулаев: «Не надо писателей ни возносить, ни затаптывать… ни закармливать наркотиком гламура и успеха, надо вчитываться в их произведения… Если нужны деньги – заработай деньги и пиши».
Александр Терехов: «Достаточно того, что идеально изданная книга существует в сознании автора, там ей и место».
Ольга Славникова: «Книга сама по себе, будь она хоть шедевр, событием не становится: воздух времени не передает этих сложных вибраций».
Владимир Сорокин: «Должна быть одна очень большая и авторитетная премия за литературное событие десятилетия… Размер ее должен составлять один миллион евро… Эта премия поспорила бы с Нобелевской… Мы все-таки имеем на нее право… Я бы хотел дожить до учреждения такой премии».
Маргарита Хемлин: «Премии не окрыляют. Они заземляют. Премия – это работа».
Леонид Юзефович: ««Победа» – дурацкое слово. Тут нет соперников – есть коллеги. Это такая лотерея».
Михаил Шишкин: «Если я получил премию, значит, книгу кто-то прочитал, а прочитанная книга – это невероятная радость. Но для меня существуют две главных премии, которые человек дать не может, которые даются свыше. Первая премия – когда тебе дают начать книгу, и вторая – когда тебе дают ее закончить…»
В 2008 году Дина Рубина, за неделю до присуждения ей премии, отвечая на вопрос, получит ли её роман премию «Большая книга», ответила: «Да, думаю, что не получит. Просто я давно кручусь в этих огородах и знаю, кто обычно вытаскивает морковку. Я покормлюсь в другом месте. … Любая премия – в известной степени официоз. Когда перед публикой выстраиваются скаковые лошади, одна из которых должна взять приз, то теми, кто сидит в зале, отчасти движет азарт человека, играющего на тотализаторе».
На одном ток-шоу известный писатель пытался доказать присутствующим, что его гениальные творения останутся в истории литературы. На что участница шоу девятиклассница заметила, что его творения не гениальны и не останутся в истории литературы, потому что это не исповедь.
Признание – вещь конвенциональная. Скольких мы знаем признанных «гениев» при жизни, которые после смерти были начисто забыты.
Гениальные литературные произведения пишутся, как правило, на основе личных впечатлений от пережитого, выстраданного, и такие произведения всегда исповедь. Один из ярких примеров «Над пропастью во ржи» Сэлинджера.
Гениальное творчество всегда исповедь. Вспомнить хотя бы «Исповедь» блаженного Августина, или «Исповедь» Ж-Ж.Руссо, «Исповедь» Льва Толстого.
«В поисках утраченного времени» Марселя Пруста тоже исповедь, как и «Превращение» Франца Кафки.
Ни Петрарка, ни Кафка не предполагали, что история их запомнит как выдающихся юристов. Я тоже по образованию юрист, и не считаю, что останусь в истории лишь как знаток законов и автор статей.
Кафка работал юристом, а ночью писал романы для собственного удовольствия.
Настоящие творения создаются не ради гонорара. Творчество — это единственное противоядие против смерти; мука и в то же время радость, облегчающая страдания жизни.
Высшая награда — это получаемое в процессе творчества наслаждение.
Для творческого человека важны не деньги, важна самореализация!
Творчество – это разговор с Богом, это молитва!
Подлинный адресат нашего творчества – Бог!
Подлинное искусство бескорыстно, потому что от Бога!
Как только корысть возникает, вдохновение сразу же пропадает.
Книги должны писаться как Евангелие!
Гениальные произведения создаются не ради денег, хотя порой и делаются на заказ; это плоды неразделенной муки либо невостребованной любви.
Существует только один признак гениальности: когда творят не ради денег, а ради вдохновения, и только ради этого.
Гениальные творения — это всегда плод страданий человека. Поэтому шедевры создаются в лишениях, а не в комфорте.
Гениальные произведения создаются вопреки рынку, вопреки системе, потому что художественный акт это протест, это революция, и всякий художник – революционер!
«Было время когда литература была благородное, аристократическое поприще. Ныне это вшивый рынок», – с горечью констатировал Пушкин почти два века назад.
Изменилось ли что-нибудь сейчас?
Книга (слово) перестала иметь целью просвещение умов и улучшение нравов. Сейчас цель лишь одна – заработать! (в гораздо меньшей степени, прославиться).
Скажут: он злобствует, потому что сам не имеет шансов получить премию.
На прямой вопрос «Есть ли шанс, что нынче премию получит никому не известный писатель?», один из членов жюри отвечает: «Думаю, таких шансов мало. Попасть в этот список для неизвестного автора – это уже огромное достижение».
Вот если бы тексты оценивались по качеству, а не по имени автора…
Я вообще считаю, что книги должны публиковаться без фамилии автора (лично я так и сделал). Это позволит быть более объективным в оценках. Ведь важно, не КТО написал, а что и КАК написано!
Но у нас наоборот – важно, не как и что написано, а важно КТО написал.
Поэтому раскручивают фамилии-брэнды, а потом под именем этого «брэнда» продают всякую лабуду.
Кого сейчас интересует качество текста, – главное, чтобы купили! Поскольку именно тиражами определяется успех автора, а отнюдь не силой его идей!
Один питерский чиновник, по совместительству писатель, признался: «Можно, конечно, как большие писатели, годами шлифовать один роман, но, как мне кажется, мы ещё до этого не доросли».
Ну а если ты опубликовал своё произведение за собственные средства, да ещё и реализуешь ниже себестоимости, то на тебя смотрят как на сумасшедшего.
Сегодня литература перестала быть откровением. Писатель уже не учитель жизни, а литература не квинтэссенция мудрости, – в лучшем случае «чтиво», способное развлечь во время поездки в транспорте.
Уже не писатель, как это было раньше, поднимает читателя до своего уровня, а читатель заставляет спуститься писателя до уровня своих повседневных забот. Отсюда и мелкотемье, поверхностность, развлекательность литературы.
Читателю в современной жизни от книги нужен релакс. Уже все забыли, что чтение книги – это труд души и ума. Никто не хочет тратить деньги, заработанные нелёгким трудом, на то, чтобы ещё трудиться. Люди хотят развлечений! Хлеба и зрелищ! И в этом трудно их упрекнуть. Так было всегда!
Сегодня литературный процесс превратился в бизнес, мало чем отличающийся от прочих видов бизнеса, где главную скрипку играет потребитель, то есть читатель.
Не звучащий внутри голос поэта, а голос читателя (издателя) определяет, какой будет книга и о чём.
Писатель давно уже не пророк, никто его не воспринимает как совесть народную. Писатель ныне жалкий фигляр, пытающийся любыми средствами привлечь к себе внимание читателей, готовый на любой пиар, любой эпатаж, делающий перфоманс из собственного эксгибиционизма!
Сегодня именно тиражами определяется успех автора, а отнюдь не силой его идей.
Никто уже не ставит себе целью, чтобы его читали через десять или через сто лет. Мало кто заботится, поймёт ли его читатель. Главное – чтобы купили. «Побольше рекламы, и схавают»!
Слава — это людское, её можно купить, она как блеск от света прожекторов; тогда как лишь при вечном мерцании звезд обнаруживается истинная ценность сотворенного.
Я не понимаю, как можно быть всего лишь писателем. Это все равно что быть любителем музыки. Писатель не профессия, а призвание и служение. Возможно, даже долг! Настоящий писатель — это Пророк, потому как его совестью Бог судит происходящее.
— Ты бы мог прославиться.
— Кому нужна моя слава? Всем нужна любовь. Высшая награда — это получаемое в процессе творчества наслаждение. Сотня проповедей о Христе стоит одного доброго дела. Слава — это от человеков, ее можно купить, она как блеск от света прожекторов; тогда как лишь при вечном мерцании звезд обнаруживается истинная ценность сотворенного. Когда признанья нет, поэт, увы, свободен, когда известен — раб пустой толпы. Он лишь тогда ей на потребу годен, когда творит за деньги, без любви. Лишь без наград, без всякого признанья, вдали от липкой жизни суеты творит он для себя, как в покаянье. Он Дара раб, а не людской молвы!
— Но ведь кому-то могут оказаться полезны твои стихи.
— Стихи забудут, рукопись сгорит.
— Быть может, вспомнят добрыми словами?
— Не памяти нам нужен монолит, а то, с какими мы умрем сердцами! Когда никто не ждет от нас шедевра, тогда лишь мы способны на шедевр. Для творчества свобода непременна, а неизвестность дарит мне маневр. Стихи — это музыка слов, а роман — как симфония, — главное здесь не цель, а процесс сопереживания, когда если не почувствуешь, то ничего и не поймешь. При этом всякая книга — плод страданий и раздумий автора, и она должна иметь для читателя ценность практическую. Поэтому писать нужно и можно лишь то, что самолично пережил и выстрадал. Причем если не уверен, что твои произведения будут читать через сто лет, не стоит и бумагу марать. Можно опубликовать тома, а на слуху останутся только строчки. Так что справедливо, когда настоящий талант оценивается после смерти. Купить посмертную славу невозможно. Только Вечность дает истинную оценку». (из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература
А как Вы считаете, В ЧЁМ СЕКРЕТЫ ПРЕМИИ БОЛЬШАЯ КНИГА?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Метки: Захар Прилепин, Николай Кофырин, премия Большая книга