Сегодня Достоевский вновь обжигающе актуален! Хотя для кого-то «токсичен»: в некоторых западных университетах отменяют лекции, посвящённые творчеству великого русского писателя мирового масштаба. Достоеведы оказались в сложной ситуации: они не хотят потерять лицо, но и не хотят потерять бюджетное финансирование (гранты).
Налицо банкротство гуманитарных наук, которые на словах всегда ратовали «за гуманизм и дело мира», а когда потребовалось — решили промолчать.
Но «проклятые вопросы» Достоевского продолжают мучить людей во всём мире. Может ли красота спасти мир? Действительно ли есть люди, право имеющие убивать, и те, кто должен терпеть насилие («тварь дрожащая»)? Можно ли построить высшую гармонию на слезинке замученного ребёнка?
Эти вопросы называют «проклятыми», потому что ответы на них вряд ли когда-нибудь будут найдены. Такие вопросы важнее ответов на них.
В солнечное воскресенье я приехал в Курорт погулять по льду замёршего залива и поинтересовался у отдыхающих, как они понимают «проклятые вопросы» Достоевского и как отвечают на них.
Всемирная ассоциация писателей (Международный ПЕН-клуб) 15 ноября отмечает ежегодный День писателей в заключении. 22 ноября 2017 года в Институте русской литературы (Пушкинский Дом) я участвовал в работе международной конференции «Писатель в неволе. Ссылка, каторга, тюрьма в творчестве А.И.Солженицына и мировой литературе». К конференции была организована выставка «Писатели в неволе» – о выдающихся писателях прошлого, которые создали свои гениальные произведения, находясь в заключении или сразу после. Самый известный пример – роман «Дон-Кихот», написанный Мигелем Сервантесом в тюрьме.
Тема преступления и наказания, а также заключения в неволе – одна из сквозных в мировой литературе. Многие писатели соприкасались с этой темой в своей жизни. Тяжкий опыт изгнания и осуждения оказался для многих писателей стимулом для создания новых произведений. Так в творчестве Александра Исаевича Солженицына тюрьма занимает одно из центральных мест. Это и «Архипелаг ГУЛАГ», и «Раковый корпус», и «Один день Ивана Денисовича» (знаменитому рассказу в этом году исполняется 55 лет).
Как литератор и криминолог, я давно интересуюсь этой темой. Оба мои романа хранятся в Институте русской литературы (Пушкинский Дом). Научный руководитель Института русской литературы Всеволод Багно и другие участники конференции ответили на мой вопрос: в какой мере объявление гениального писателя преступником стимулирует его творчество?
Недавно я посмотрел сразу две премьеры пьесы «Макбет»: спектакль на новой сцене Александринского театра и новую киноэкранизацию известной трагедии Шекспира (режиссёр Джастин Курзель).
Постановку пьесы «Макбет» на новой сцене Александринского театра в Петербурге осуществил польский режиссёр Кшиштоф Гарбачевский. Этот «артхаус без антракта» правильно было бы назвать «по мотивам» пьесы. Спектакль, балансирующий на грани драматического искусства и кино, сам режиссер часто называет «театральными инсталляциями». Попытки осовременить пьесу Шекспира можно назвать неудачными. Хотя поднимаются вечные проблемы власти и грехопадения.
«Макбет» – это архетипическая история об опасности чрезмерной жажды власти. Это история о трагической и закономерной судьбе тирана, а также о влиянии пророчеств на нашу судьбу, о тирании зла и о воле к власти.
Почему же трагедия «Макбет» и сегодня не теряет своей актуальности и злободневности?
Недавно я был на встрече с Маратом Гельманом – знаменитым галеристом и арт-менеджером. Полтора часа, затаив дыхание, мы слушали размышления о современном искусстве, о роли города в художественном творчестве, о взаимоотношениях художника и властителя, об искусстве власти и власти искусства.
По мнению Марата Гельмана, отношение власти к художникам можно выразить словом «лояльность». Делайте, что хотите, но будьте лояльны, не ходите на всякие оппозиционные митинги, и мы будем платить вам за лояльность. С советского времени осталось отношение власти к искусству как к идеологическому подразделению. Власть ставит перед искусством задачи: пропагандируйте и прославляйте…
Мне удалось задать несколько вопросов Марату и получить весьма интересные ответы.
«Не пора ли нам, друзья, взяться за Вильяма нашего Шекспира»?
Лично я Шекспиром заинтересовался ещё в школе, когда прочитал вне программы трагедию «Гамлет». Тогда же с удивлением узнал из хрестоматии по средневековой литературе, что история Гамлета, а также Ромео и Джульетты, не принадлежат Уильяму Шекспиру.
На занятиях по английскому языку я рассказывал, что мой любимый писатель Уильям Шекспир. Но меня всегда волновал вопрос: кто же действительный автор знаменитых трагедий?
Я не являюсь шекспироведом, хотя и написал несколько статей о гениальном поэте. А недавно, чтобы разгадать тайну Шекспира, я побывал на родине великого драматурга – в городе Стратфорд на Эйвоне.
